Мужчина потер подбородок.
— Есть тысячи и еще раз тысячи разных истин. И у каждого она своя. Как много раз я проклинал эту страну, но что я без нее? Я люблю ее.
В купе стоял резкий запах керосина. Он поднимался от стакана с водкой, который подрагивал на столе в такт движению поезда. Девушка отодвинула его подальше. Мужчина проследил взглядом за дрожащим стаканом.
— Иностранка, вы глубоко обижаете меня тем, что не соглашаетесь со мной выпить.
Он откусил от соленого огурца и уставился на девушку. Девушка посмотрела на мужчину и перевела взгляд на пол.
— Когда я болел, мать всегда поила меня водкой. Я с младенчества привык к ее вкусу. Я пью не потому, что несчастен, и не потому, что хочу быть еще более несчастным, а просто потому, что змий внутри меня хочет водки.
Они сидели в задумчивости, словно не замечая друг друга. Девушка думала об отце, о том дне, когда рассказала ему, что едет учиться в Москву. Отец долго смотрел на нее испуганными глазами, а потом на щеке его показалась слеза. Он напился вусмерть, закрылся в своей «ладе» и требовал, чтобы ему разрешили отвезти дочь на вокзал.
— Я вот тут подумал, а что, если Бог на самом деле русский? Тогда и Иисус тоже получается русский, ведь он Божий сын. А как же тогда Мария? Куда ее отнести? Ведь до Ивана Грозного, по сути, никого не было. Только когда он взял саблю в руки, тут-то головы и полетели. Народы насильно переселялись, высылались и уничтожались. «Такова воля Божья», — кричал Иван Грозный. Все валил на Бога. Тот еще лис. Основал собственное КГБ того времени, которое и проводило зачистки. Потом пришел Петр Первый, захотел сделать из нас европейцев и силами рабов построил Петербург. Вам, финнам, в удовольствие! Лизал ваши задницы, слабак. Потом появилась немецкая принцесса, Екатерина Великая. Сучка, с дырой огромной, как ушат, веселила ею Потемкина, чей член был, известно, здоровым, как баклажан. Историю России не назовешь парадом разума. Николай Первый? При нем каждый мужик получал — на всякий случай — две сотни ударов розгами и тысячу ударов шпицрутенами, когда его «прогоняли через строй». Многие не выдерживали этой адской пытки. Наши люди всегда были мастера пытать.
Мужчина прислонил голову к холодному оконному стеклу и закрыл глаза. Девушка подумала было, что заснул, но вскоре он поднял веки. За окном промелькнула полоса оранжевого неба. Мужчина посмотрел на девушку тепло и нежно.
— Время пришло, самое время, сказал Иван Грозный и постановил начать строительство Транссибирской железной дороги. Или это был Александр Второй? Без этой чертовой дороги я лежал бы сейчас в Москве под боком у моей пышечки. Но нет, придумали эту дорогу для измывательства над всеми обездоленными. Ехали бы еще прямым ходом до самого конца, так нет, останавливаемся поссать у каждого полустанка, а их в нашей советской родине как собак нерезаных. С другой стороны — какая моя забота? Могло быть и хуже. Зато у нас времени хоть отбавляй.
