– Несколько десятков не обещаю, – отозвался Рист, – но что-нибудь придумаем.
Я так поняла, карта уже не понадобится.
– Вереск, – тихо позвала я, когда мы выехали на нормальную асфальтовую дорогу.
– Мм?
– Ты обещал рассказать о вашем с Артемием… братстве, – напомнила я и повернулась, чтобы лучше его видеть.
– Кстати да! – оживилась Мышка. – Почему ты не рассказывал?!
– Потому что это не тот факт, который я люблю вспоминать, – поморщился он и, откинувшись на мягкую спинку, закрыл глаза. – Впрочем… Хотите неприятные факты из моей жизни? Будет вам. Только, уж простите, подробности опущу – слишком много в этой истории грязи.
Честно говоря, у меня возникло желание остановить его. Кажется, в прошлом Вереска реально было до фига не особо приятного. Но любопытство победило.
– Собственно говоря, эта мерзкая история началась, когда предыдущему главе ирбисов, Шендору, взбрело в голову осчастливить свой клан менталами, – тихо начал свой рассказ оборотень. – И этот ублюдок не придумал ничего лучшего, чем найти нескольких девушек с эльфийской кровью и сделать им по ребенку.
Я охнула и прикрыла рот рукой. Вот уж точно, грязная и мерзкая история!
– Да только вот незадача! – скривил тонкие губы он. – Этот кретин не знал, что даже сильно разбавленная эльфийская кровь категорически не приемлет насилия. А потому вместо того, чтобы понести, четверо девушек стали бесплодными. А вот моей матери не повезло… она забеременела. Мне она так никогда и не призналась, но подозреваю, что они с Шендором были знакомы до… всего этого и глава ирбисов ей очень нравился. Поэтому получилось то, что получилось. Я.
Округлившиеся глаза Мышки, думаю, повторяли аналогичную форму моих. Мы обе уже были не рады своему женскому любопытству.
– Вереск, может… – робко начала волчица, но тот качнул головой.
– Если история начата – ее надо закончить.
– Я так понимаю, этот ушлепок мертв? – деловито поинтересовался Рист.
– Уже, наверное, даже сгнил.
– Туда ему и дорога, – кивнул напарник и опять умолк.
– Так что ненависть к ирбисам я впитал с молоком матери. – Голос Вереска стал бесцветным. – Шендор пытался добиться от мамы еще ребенка, но… Былая симпатия уже не сработала. Он, скорее всего, выгнал бы ее из клана, как других бесплодных девушек, но не знал, что со мной делать. Воспитывать менталов он не умел и как с ними обращаться не знал. А мама… Не только искренне меня любила, хоть я был, мягко скажем, нежеланным ребенком, не только научила меня всему… она вырастила меня на тех моральных ценностях, которые всегда презирались ирбисами. Как она смеялась – воспитывала настоящего эльфа. Даже имя дала мне эльфийское… А когда мне исполнилось пятнадцать, ее не стало… Вот такая история. Так что мы с Артемием действительно единокровные братья, хоть ни он, ни я никогда не любили об этом вспоминать. Поэтому и на банкете у кошек Артемий подчеркнул, что я ему не брат.
