— Замерзла? — спросил Ганя. Он подошел почти неслышно и теперь стоял у нее за спиной. Пах он, как всегда, безукоризненно и скучно. — Будешь кофе?
— Было бы неплохо, — Настя повела плечами, и шелковая ткань потекла вниз по ее спине.
— Держи, — Ганя протянул ей стаканчик, над которым поднимался пар. Стаканчик был бумажным: Ганя знал, что Настя не пьет из пластика.
Она сделала маленький глоток и, развернувшись спиной к съемочной площадке, облокотилась о шаткие перила помоста. Ганя поморщился.
— Настя, не надо. Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты так делаешь, — сказал он.
— Как? — вызывающе ответила она.
— Когда стоишь на самом краю.
— Если боишься, — она пожала плечами, — иди вниз и лови меня.
Тонкая перекладина резко скрипнула и подалась под нажимом ее локтя. Сердце Насти прыгнуло и застыло. Если бы Гани не было рядом, она бы отошла от перил, но ей хотелось, чтобы Ганя мучился, и она не подала вида. Ганя передернул плечами и ушел — иногда в нем просыпалась гордость. Пожалуй, в такие моменты Настя любила его, но фокус заключался в том, что когда он возвращался к ней, то снова был прежним нелюбимым податливым Ганькой. Настя дождалась, когда он скроется из вида, и медленно повернулась, стараясь как можно меньше опираться о перила.
Расстановку шкафов почти закончили. Их было ровно пятьдесят, и по условиям игры в одном из них должны были спрятать человека, для того чтобы претенденты на участие в шоу попытались его найти. Шкафы были разные: старая советская полировка, хлипкие современные ДСП, дешевая добротная ИКЕЯ, массивные гробы из желтой фанеры и совсем уже почтенные старцы с завитушками и резьбой, кленовые, дубовые, березовые, помнящие совсем другую одежду и совсем других людей. В этом году вместе со шкафами на площадку доставили их хозяев — обычных зрителей программы. Именно они должны были определить, где будет прятаться человек, и таким образом гарантировать честную игру.
Насте это не нравилось: ей хватало забот с медиумами, и видеть на площадке еще полсотни людей она совсем не хотела. Но обстоятельства того требовали: шоу перевалило пик популярности, у зрителей наступило пресыщение. Поползли слухи, что медиумы не настоящие. Для повышения рейтинга на площадку пригласили людей, не имеющих отношения к телевидению, — они должны были дать пищу для новых, выгодных проекту, слухов.
— Да никто не поверит, — говорил в курилке Ганя, когда месяц назад они с Настей вернулись с совещания. — Непременно решат, что подстава.
