И вообще – все было не так! Прямо с самого утра! Андрею, который складывал дрова в мангале, тоже надо было руки поотрывать… Но уже поздно! А надо было! Совсем немного подправить дрова… и, наверное – мозги!
– Что-то в голове какие-то кровожадные мысли ворочаются! – одернул сам себя Егоркин вслух, не стесняясь приятелей, – говорят, пра-пра бабушка, чеченкой по рождению была, так вот она генами где-то шевельнула, наверное, так не иначе!
Все это мичман проговаривал, добавляя убийственные пожелания всем причастным. Традиции были такие! Нет, конечно, хочешь сделать хорошо – делай сам! Это он знал! Но кое-что можно сделать и сейчас. Например…
Мало-помалу – дело пошло! Огонь заполыхал, дрова, наконец, занялись!
Доктор критически осматривал заготовку шашлыка – «бастурму» как он ее называл, с видом знатока оглядывая процесс подготовки и покрикивая на участников, как на своих девчонок-медсестер на операции… Во зверь-то! Но пахло от маринада очень, очень аппетитно!
Палыч тайком сглотнул непрошенную слюну.
– Критиковать – это, конечно, не мешки таскать! – резюмировал Коромыслин, – вон, лучше помой и порежь овощи!
Доктор на полуслове замолчал, а потом молвил: – А почему бы и нет, собственно?
И обстоятельно занялся поручением.
Андрей вытащил из гаража пластиковые тарелки с селедкой, салом и колбасой, корзинки с ломтями ржаного хлеба. Мужская закуска!
Тут же разливали национальные напитки, в том числе кубанский «виски», чисто пшеничный без дрожжей, выгнанный ночью, где-то далеко-далеко на юге, в летней кухне старого казачьего дома.
Это лично мой братан делал! – с причмокивание сказал Палыч-Сан, – это настоящий эксперт, к тому же – признанный всей станицей сомелье. Чистый бальзам от всех болезней, что ты! Не верите? Не надо – тут пробовать надо!
Попробовали, честь братану отдали.
Выпили за конец гаражной страды, закусили. Причем, Палыч лишь слегка поковырялся в соленых огурцах.
– Закусывай, Александр! – жуя колбасу, встрял доктор – когда еще шашлык созреет!
– Ну уж нет! – мотнул головой Егоркин, я уж лучше свои трюма под главную пищу припасу, под объемистый груз! – хмыкнул он и улыбнулся. Видимо каким-то своим воспоминаниям, и продолжал: – А то я как-то раз опозорился, да так, что до сих пор от стыда потею! Тудыт твою вокруг брашпиля банником главного калибра! – совсем уж распереживался Палыч, как увижу во сне – чистый Кондратий!
Да и в Самарканде, небось, вспоминают большого русского, который сожрал вообще все, что было на столе, разве что чуть рисованные маки от скатерти не поотковыривал… Было! Эх, было! Как вспомню! Волосья – дыбом! Даже кусок лысины козырьком встает!
