Когда я выхожу из ванной в его черной футболке, то вижу лишь боксирующую тень в центре комнаты.
Я наблюдаю за ним с порога, любуясь его выпадами. Он точно знает, куда направляется его кулак, несмотря на то, что производит впечатление расслабленного человека. Я знаю, что сила каждого его удара равна силе бульдозера.
Опираясь на дверной проем, спортсмен внутри меня не может не восхищаться спортсменом внутри него. Я знакома с тысячами спортсменов. Но никогда не встречала человека, подобного ему. Его скорости. Ловкости. То, как он уклоняется. Балансирует. То, как он дерется, создает впечатление инстинкта, но в то же время, я наблюдаю за обоими его тренировочными режимами, и не могу не отметить, что в его игре голова задействована на все сто каждый раз.
На один миг я вспомнила о своих родителях. Они ведь знают, что я в турне по работе, и даже представить себе не могут, в насколько глубоких отношениях я состою со своим работодателем. В тот день, когда я покидала Сиэтл, моим единственным переживанием было, примет ли меня Ремингтон обратно. Я даже не рассказала родителям, что влюблена. Что познакомилась с парнем, тем единственным, которого, как думала, никогда не встречу. Того, кто заставил меня упасть сильнее, чем я когда-либо падала. Я знаю, что они мне доверяют, считая меня рассудительной. На протяжении многих лет я доказывала, что оправдываю их доверие, но что, если этот тест окажется положительным... ОБожемой, если он будет положительным, они будут кричать о "безрассудности" на каждом шагу!
Боже мой, что мне делать, если я все-таки окажусь беременной? Что будет, если маленький Тэйт ворвется в мою жизнь так же, как и Ремингтон, присваивая меня, говоря: "Знаешь что? Ты должна знать, что нуждаешься во мне, хочешь меня, будешь отчаянно любить меня, и вот он я!"
— Ты уже проверяла?
Его голос возвращает меня в реальность. Желудок скручивает от нервов, в то время, как я оторопело пялюсь на него. Он быстро проводит пальцами по волосам, что все больше взъерошивает их каждый раз. Его глаза темные, но отблеск заката, проступающий сквозь стекла, освещает небольшие голубые пятна. Он выглядит теплым и спортивным в его мягких тренировочных штанах и толстовке, по-мальчишески, и мысль о возможности иметь под сердцем его ребенка согревает меня, беспокоит и делает очень, очень не готовой к этому.
— Брук? — мягко настаивает он.
Мой желудок переворачивается снова. Часть меня сгорает от любопытства, а другая часть не хочет знать. Все, чего она хочет - сохранить статус-кво. Только мы. Реми и Брук.
