В это время Кузнецов, несмотря на трагические пробежки Инны довольно веселый и оживленный, ввалился на кухню:
— Валерия, там, вроде, зеленых щец немного оставалось?
Валька неопределенно махнула рукой, но Кузнецов все понял, повозился, погремел крышкой и поставил на стол кастрюлю. У окна Николай Самоваров точил кухонные ножи. Валька смотрела на дождь, подперев щеку крупной рукой.
Кузнецов хлебал прямо из кастрюли.
— М — м — м — м! — наслаждался он. Какие щи! М — м — м! Валерия, не дурила б ты с моделями да диетами. Вот твое призвание!
Валька вопросительно повела синими белками.
— Запросто найдешь себе доходное место! Я знаю пару семейств, очень нуждающихся.
— Какое еще место?
— Ну, в состоятельных семьях теперь ведь снова домработниц стали держать. Платят прилично, кормят. Бывает и с жильем.
— Это в прислуги, что ли?
— М — м — м… Ах, в общем, да! Что у тебя за заскорузлые марксистские предрассудки? Человек красит место! Занятие очень почтенное. Могу рекомендовать.
— Спасибо. Я уж как-нибудь без этого.
— Нет, ты подумай.
— Да — а — а, завелись теперь хозяева, только подтирай за ними.
— Валерия, кроме шуток! Ну, брось ты это фотомодельство, брось выдрючиваться. Ведь она, Николаша, не Валерия никакая, она просто Валька из Пыхтеева, прелестнейшего места в мире. Плетет же Бог знает что. Что у нее папа менеджер! Зачем так себя не уважать? Зачем врать?
Валька покраснела.
— Вам легко, Игорь Сергеевич, говорить! Вы вон кто! А как ваши гости смотрят на меня? Как на пустое место. Хотя бы сыночек ваш. Да и на Николашу Алексеевича тоже. Он ведь тоже прислуга. Он тоже в господа не вышел!
— Мне плевать, — улыбнулся Николай.
— Молодец! — крикнул Кузнецов. — Верно! Чего тушеваться — парень талантливый, с руками. Чего комплексовать? Только локтями работай шибче, лезь, лезь!
— А у меня талантов нету, — заявила Валентина, — я буфетов пилить не умею. Но лезть собираюсь. Потому что знаю, что уж покатаевских дочек-образин я не хуже.
— Вот-вот! — поддержал Кузнецов.
— Чего вот? Вы не из-под них ли дерьмо носить меня приставляете? Состоятельные семейства! — передразнила Валька. — Мамочка ихняя так и поняла, что я ваша кухарка — то тарелки свои грязные мыть ткнет, то за водой пошлет.
— А ты? — поинтересовался Самоваров.
— И я ее посылаю… подальше. Так что, спасибо вам душевное, Игорь Сергеевич, за рекомендацию.
— Валя, это же для начала, — примирительно заметил Кузнецов.
— А где начало, там и конец. Да, отец у меня не менеджер. И мамка всю жизнь в конторе полы мыла. Только я полы мыть не хочу! И образин ваших ублажать не желаю!
