Уилбер подошел к Силимэри и вопросительно посмотрел ей в глаза:
— Как тебя зовут, брюнеточка?
— Не называйте меня «брюнеточка». Меня зовут Ревекка Нэдивен, и я готова сразиться со степными варварами, даже если они и вправду научились воскрешать мертвых, как о них говорят в последнее время.
— А ты хорошо осведомлена, Ревекка. Твой брат едет с нами? — Уилбер спросил, не глядя на Турэлио: он не мог оторвать глаз от яркой эльфийки.
— Нет, к сожалению, узнавать об итогах сражений мне доведется из газет. Я не воин, но мне бы хотелось увидеть, как степняки будут бежать, сверкая ободранными пятками!
— Это наша единственная цель: изгнать с полуострова врагов, — гордо заявил Уилбер, — и мы обязательно справимся, как бы тяжело нам не пришлось. — Он улыбнулся Силимэри. — Ревекка, буду рад видеть вас на корабле.
Уилбер поклонился и быстрым шагом покинул таверну.
— Я желаю тебе удачи, Ревекка, — Турэлио пожал на прощанье руку, как давнему другу, — береги себя.
Силимэри обняла его и, поблагодарив, побежала за Уилбером. В ее жизни начиналась новая глава.
Военный корабль «Турэ» отчалил от берегов Сарнатаурона в назначенный час. На его борту собрались как бывалые храбрые воины, так и новички, у которых все еще дрожали руки, не зависимо от того, где они повели большую часть своей жизни: в небольших деревеньках, окруженных лесами, где можно было тренироваться от рассвета до заката, или в крупных городах с маленькими парками и скверами. Хотя считалось, что эльф от рождения прирожденный стрелок, ведь родина эльфов лес, а в любом лесу и сила то особо не нужна: главное метко прицелиться жертве в самое сердце и своевременно пустить стрелу. Но в последние годы эльфы все чаще пользовались холодным оружием, отдавая предпочтение мечам, особенно если речь шла о серьезных боевых сражениях.
На корабле Силимэри оказалась далеко не единственной феей с луком. Эльфиек собралось семнадцать. Все такие важные и в то же время милые и простодушные. Новые знакомства повлияли на Силимэри как нельзя положительно: она отвлеклась от мыслей о прошлом, будто бы вырвала последние страницы своей жизни как листы из книги. Единственная мысль, которая не покидала Силимэри на протяжении всего пути, — это Иглесиас и его признание в любви. Силимэри и хотела бы о нем не вспоминать, ведь нужно было разобраться сначала со своей реальностью, а потом может быть и подумать о близких отношениях с виртуальным знакомым, но сердце лесной феи — штука упрямая: если появляется притяжение, то тянет как магнитом, как ни крути.
