– Кратер?
– Да, круглое плато, обнесенное стеной неприступных гор. Но за десятки тысяч лет горы понемногу осели и приобрели вид обычных холмов. Отсутствие в долине хищников, изобилие горных родников и роскошных пастбищ навело профессора на мысль, что здесь могли бы выжить даже такие выкидыши эволюции, как единороги. Обо всем этом профессор написал трактат под названием «Соображения по поводу уникального микромира на Волтафильском плато» и, приложив к нему шестьсот тринадцать археологических, ботанических и зоологических образцов, в августе 1936-го года представил сей труд на рассмотрение Академии наук СССР.
– И его, конечно же, не оценили.
– Ты прав. Его гипотезу почти никто не воспринял всерьез. К тому же, как назло, именно в эти годы между Московским и Ленинградским университетами шла борьба за главенство в Академии. Положение ленинградцев было шатким: в их исследованиях вечно недоставало «диалектического подхода», из-за чего им постоянно урезали финансирование, грозя посадить на хлеб и воду. И тем не менее, отрицать существование черепа единорога никто не посмел. То есть, гипотезы гипотезами, но если вещь реально существует, игнорировать ее невозможно. И Академия назначила специальную комиссию по изучению загадочного объекта. С десяток экспертов в течение года заново исследовали каждый квадратный сантиметр черепа и с большой неохотой пришли к единодушному выводу: да, этот череп естественного происхождения, подделкой не является и действительно принадлежит особи, которую можно охарактеризовать условным термином «единорог». И в конечном итоге, Президиум Академии наук постановил: считать хозяина данного черепа оленем-мутантом, то есть единичным случаем, не характерным для эволюции видов. Череп вернули профессору в Ленинградский университет, а вопрос закрыли.
Несколько лет профессор Перов ждал, что ветер судьбы переменится, и результаты его исследований признает ученый свет, но в сорок первом году разразилась война с Германией, и надежды угасли, а в сорок третьем, морально раздавленный, он скончался. Череп же пропал неизвестно куда еще в сорок втором, во время блокады Ленинграда. После того, как немецкая артиллерия и русские бомбардировщики практически сровняли с землей университет, уже никто не знал, куда делся череп. Так исчезло единственное в мире вещественное доказательство существования единорогов.
– Так что же, вообще ничего не осталось?
– Кроме фотографий – ничего.
