3. Если он не знает, чего действительно хочет от жизни, удовлетворится ли пациент, узнав, чего он действительно хочет от сексуальности?
Исходя из различий между медицинской и психодинамической моделью, или между выздоровлением и ростом, попытаемся дать некоторые ответы.
Что касается причин, которые лежат в прошлом, часто мы придаем им большую важность не потому, что они нужны для подтверждения или проверки, а потому, что мы переносим сюда естественно-научную модель, свойственную медицине. Наука – это царство причинности. В сегодняшнем мире, разочарованном и лишенном героизма, мифологизирован ученый, который борется за знания, как последний настоящий первопроходец (с тех пор, как Земля стала слишком маленькой и знакомой); как последний настоящий боец (с тех пор, как воины и войны стали казаться нам слишком деструктивными); как последний настоящий святой (с тех пор, как мышление стало светским).
Возможно, эта бессознательная мифологема стоит за всякой выдающейся деятельностью современников: ученый, который борется за выяснение истоков наблюдаемого феномена, как Одиссей боролся, чтобы вернуться в семью и вновь завоевать землю своего детства, как Святой Франциск боролся за обретение простоты, утерянной богатыми и знатными. Происхождение может быть Итакой, может быть гармонией с природой или исходным условием физического явления: вещи очень различные, но объединяемые нашим убеждением в том, что обретший эту изначальную точку будет чествоваться как герой.
Так что давайте будем правильно понимать роль анамнеза в анализе: да, пациент должен рассказать нам о своем детстве; но он должен сделать это прежде всего потому, что рассказ о прошлом вызывает сильные эмоции в настоящем, которые могут сдвинуть его жизнь с мертвой точки и вернуть ему будущее. То, что имеет значение, – это конструирование символов здесь и сейчас, а не реконструкция пройденного пути. «… Мне ненавистно, – писал Гете в письме Шиллеру от 19 декабря 1798 года, – все то, что меня только учит, не побуждая к росту и не оживляя немедленно мою деятельность». Вряд ли кто-нибудь из нас сегодня должен отправиться на Итаку, и в любом случае никому бы не удалось ее достичь, следуя иррациональному маршруту, нарисованному Гомером; и все же во всех странах еще читают Одиссею, потому что возвращение Одиссея всегда что-то говорит человеку, который ищет самого себя.
Неуклонный поиск причины применительно к психике малополезен: у таких родителей, как у моего пациента (авторитарный отец, гиперопекающая мать), дети могут быть не только гомосексуалистами, но и неисправимыми донжуанами или хранящими верность мужьями; и эти дети могут быть как довольны, так и огорчены своим жизненным выбором (как в случае с моим пациентом, страдающим из-за экзистенциальной неудовлетворенности).
