– Если положите мешок, я замолвлю за вас словечко, – нерешительно ответил Матис.
Настоятель изобразил на лице изумление.
– Это… это же священные реликвии, – проговорил он и беспокойно провел языком по мясистым губам. – Необходимо спасти их от пламени. Или ты вздумал идти против Господа?
Матис тонко улыбнулся.
– Я и не знал, что серебряные подсвечники считаются священными реликвиями. И как насчет монет в мешке? Может, вам их сам святой Петр пожертвовал?
Он указал на туго набитый мешок, из которого со звоном сыпались новенькие гульдены.
– А это… это пожертвования благочестивых людей, – пролепетал настоятель. – Я…
– Значит, они пойдут на пользу другим благочестивым людям. Положите мешок.
Настоятель Вейганд опустил плечи. Казалось, он готов повиноваться приказу Матиса, но неожиданно перехватил тяжелую поклажу и бросился к небольшой дверце сбоку от алтаря. Матис помедлил. Погнаться за настоятелем и бросить монахов на произвол судьбы? Пока он раздумывал, за дверью кто-то заскулил, затем пронзительно завизжал и наконец умолк.
Дверца распахнулась, и в зал вошел Пастух-Йокель в сопровождении своих телохранителей. Рубахи бродяг пропитались потом и кровью, лица чернели от сажи, так что оба походили на демонов преисподней. Янсен вытирал о плащ длинный кинжал, а Паулюс взвалил на плечо мешок настоятеля. Йокель стоял между ними, скрестив руки, и ухмылялся.
– Смотри-ка, Матис уже в церкви, – прошелестел он, и тонкий голос его разнесся под высокими сводами, так что услышали и стоявшие в отдалении монахи. – У тебя прямо чутье на жирных крыс, вроде настоятеля… – Он подмигнул Матису. – Хоть ты его едва не упустил. Хорошо, что мы успели его перехватить. Перед смертью этот хряк молил о пощаде. Но от нас он сострадания не дождется, – пастух сплюнул на освященный пол. – Хоть раз бы к нам, беднякам, сострадание проявил! Нам – пару кусков плесневелого хлеба, а золото – священникам… Но теперь с этим покончено!
Паулюс протянул ему тяжелый мешок, и Йокель принялся жадно рыться в его содержимом.
– Что скажешь, Матис? – хихикал он. – Сколько аркебуз можно купить на все это? Сколько пороха? Если захотим, мы и собор в Шпейере можем разнести, верно?
– Надеюсь, этого не потребуется, – резко ответил Матис.
Тут распахнулись двери главного портала, и в церковь молча вошли крестьяне. Матис заметил, как некоторые из них сняли шапки, а другие украдкой перекрестились.
«Они не посмеют убивать здесь монахов, – подумал Матис. – Возле купели, в которой крестили их детей…»
