— Марина, мне понятен твой профессиональный интерес, — говорю как можно ровнее, — ты мой телохранитель, и только благодаря твоей постоянной заботе все органы моего тела в целости и сохранности.
Марина убрала руку, приступила к своим непосредственным обязанностям:
— Я все сделала, как ты просил.
— Не просил, а сказал, — машинально поправляю секретаршу, и это замечание у нее особого удовольствия не вызывает. Да, кажется, напрасно я ее злю, ведь у меня Марина появилась не случайно. В нашем деле случайностей вообще не бывает, а если и происходят они, то планируются очень тщательно.
— Сережа просил тебя заехать? — полуспрашиваю-полуутверждаю, и Марина, насупившись, молча кивает головой.
Значит, что-то случилось. Если Рябов с утра пораньше приклеивает ко мне Марину, это говорит только об одном — произошли какие-то серьезные события, о которых я представления не имею.
— Что случилось, Марина?
— Не знаю. Сережа сказал, чтобы ты ждал его в офисе.
— А ты знаешь, куда сейчас ехать?
— Дорога в город одна, дальше скажешь.
— Тогда прямо к Студенту.
Марина притопила педаль газа, и ее белоснежная «ауди» стремительно набрала скорость на полупустом утреннем шоссе. Пусть дуется, тем более, что отходит Марина очень быстро. А меня сейчас гораздо больше интересует другая женщина. Просто Мария. По фамилии Башкирцева.
Студента я берегу не менее тщательно, чем Скупой рыцарь свои сундуки в глубоком подземелье. Правда, содержу его не в каком-то секретном бункере, а в обычной квартире, одна комната которой превратилась в самое настоящее хранилище каталогов, старинных книг, газетных вырезок и рукописных изысканий этого уникума.
В свое время Студента решили загрести в непобедимую советскую армию потому, что он не хотел стричься, как того требовала университетская военная кафедра. Завкафедрой настучал на него проректору, и слишком волосатого, по его мнению, студента тут же вышибли из стен альма-матер для того, чтобы он послужил родине с обязательной стрижкой под ноль. Однако мечте университетских вояк не было дано сбыться — я купил Студенту белый билет и дал ему возможность заниматься любимым делом пожизненно. Интересно, сколько бы миллионов в свободно конвертируемой валюте заработало бы на нем государство, используй оно Студента по назначению? Но так называемому государству рабочих и крестьян было почему-то интереснее, чтобы этот специалист экстра-класса тупел в течение двух лет, поэтому миллионные доходы Студент приносит исключительно моей фирме. Потому что профессиональных искусствоведов в Южноморске практически нет, и, хотя Дюк командует галереями и антикварными салонами, даже какой-то Центр искусства собирается открыть, Студенту он по части знаний в подметки не годится.
