Изначальность реакции тревоги как проявление инстинкта самосохранения может быть принята как нечто само собой разумеющееся. По мнению Basowitz (339), состояние настороженности служит характеристикой всех живых существ, так как оно берет свое начало из раздражимости протоплазмы и вигильности животных, которые необходимы для выживания. Состояние тревоги – это усиление настороженности с целью подготовиться к решению специально ожидаемых задач, или тех задач, с которыми индивид сталкивается в обычной жизни. Что нас интересует, так это те стимулы, которые активизируют биологические способности. Психологически, пробуждение опасений берет начало в материнско-детских отношениях. То, что боль обычно связывается с тревогой и этими отношениями, не вызывает сомнения. Боль и тревога изначально могут выступать в качестве единого целого, дифференцируясь на относящееся к телу и относящееся к объекту. Но я убежден, что боль и мать постоянно неосознанно ассоциируются друг с другом по той причине, что младенец приписывает свое состояние дискомфорта или матери, или боли, которую она действительно причиняет, или своему интуитивному восприятию ее деструктивных импульсов. Некоторые из феноменов боли на более поздних этапах жизни, становятся понятнее, когда осознается глубокая ассоциация боли со страхом материнского наказания.
Нет свидетельств, доказывающих существование предрасполагающего генетического фактора в склонности к тревоге, и то, что кажется конституционной переменной, на самом деле является результатом жизненного опыта, начавшегося еще в утробе матери. Greenacre (340) убежден, что угроза присутствует еще до появления ребенка на свет и провоцирует реакцию плода, а различные обстоятельства, случающиеся в процессе родов могут усилить тревожную реакцию. Фрустрация и страдания, случающиеся во время первых месяцев после рождения, в дальнейшем оставляют «отпечаток» на характере ребенка. Этот отпечаток состоит из чувствительности, своего рода усилившейся неизбежной реакции на переживание, которая увеличивает тревожный потенциал, вызывая более выраженную реакцию на опасность в последующей жизни. Напряжение, созданное угрозой для жизни младенца, ведет к неправильному развитию Эго, и с каждым новым воздействием ситуаций, вызывающих появление тревоги, проявляются слабые стороны личности.
Ribble (341) придерживается мнения, что вызвать тревогу у младенца может неспособность со стороны взрослых полноценного удовлетворения его витальных потребностей – в кислороде, пище, во внешних стимулах. Материнская ласка – основной динамический фактор стимулирования физиологических реакций ребенка и условие преодоления им потенциальной угрозы. У детей, лишенных должной материнской заботы, необходимой для удовлетворения их, витальных потребностей и физиологической интеграции, развиваются состояния напряженности. К этому следует добавить заболевания и повреждения, которые не только повышают уровень тревоги, но и в этом раннем возрасте закладывают почву для особой чувствительности организма в будущем. Почти все обстоятельства, закладывающие фундамент для психологической реакции тревоги, связаны с матерью. Я уже показывал влияние матери на пренатальном этапе существования и в процессе рождения. Органические состояния напряжения и отсутствие ласки, несомненно, ассоциируются с качеством материнской заботы, и, по крайней мере, некоторые из болезней и травм могут проистекать из ее пренебрежения или враждебности. Но, возможно, самым важным фактором является восприятие младенцем агрессивных материнских импульсов.
