Я посмотрел на Симамото. Губы ее были совсем рядом. Я касался их своими, когда переливал воду изо рта в рот. Казалось, они искали меня и сейчас. Ее губы чуть приоткрылись, обнажив красивые белые зубы. Я не мог забыть касания ее мягкого языка, которое я на миг почувствовал, вливая воду ей в рот. От одного взгляда на эти губы перехватывало дыхание – невозможно было думать ни о чем другом. Я весь горел, я понимал, что она меня хочет. Я тоже хотел ее – но умудрился сдержаться. Так не пойдет. Надо остановиться. Еще шаг – и назад уже хода не будет. Но какой ценой мне это далось...
* * *
Из Ханэды я позвонил домой. Было уже полдевятого. Извинился, что так поздно, сказал, что раньше позвонить не мог и буду через час.
– Я ждала-ждала, не выдержала и села ужинать без тебя. Приготовила рагу.
Мы сели в «БМВ», который я оставил на стоянке в аэропорту.
– Куда тебя подбросить?
– На Аояма, если можно. Дальше сама доберусь, – сказала Симамото.
– Точно?
Она с улыбкой кивнула.
До Гайэн 18, где я съехал с хайвея, мы ехали молча. Я вставил в магнитофон кассету – тихо зазвучал органный концерт Генделя. Симамото сидела, аккуратно положив руки на колени, и смотрела в окно. Мимо проносились семейные авто – домочадцы воскресным вечером возвращались с лона природы. Рука на рычаге коробки передач быстро переключала скорости.
– Хадзимэ... – заговорила Симамото, когда мы подъезжали к Аояма-дори. – А мне хотелось, чтобы наш самолет не улетел.
И мне, хотел сказать я, но так и не сказал. Во рту вдруг пересохло, и все слова где-то застряли. Я молча кивнул и лишь легонько пожал ее руку. На углу первого квартала Аояма она попросила высадить ее, и я остановил машину.
– Можно к тебе еще зайти? – спросила она тихо. -
Я тебе еще не надоела?
– Я буду ждать. Приходи поскорее. Симамото кивнула.
Проезжая по Аояма-дори, я подумал: если не увижу ее больше, точно сойду с ума. Мир вокруг меня опустел в одно мгновение, как только она вышла из машины.
Через четыре дня после нашей с Симамото поездки в Исикаву мне позвонил тесть. Есть разговор, сказал он, и предложил на следующий день пообедать вместе. Я согласился, хотя, честно сказать, его предложение меня удивило. У тестя всегда была куча дел, и он крайне редко обедал с теми, кто не имел отношения к его бизнесу.
Полугодом раньше его фирма переехала из Ееги в новое семиэтажное здание в Ецуя 19. Офис занимал два верхних этажа, остальные сдавали другим фирмам, под рестораны и магазины. В этом здании я был впервые. Внутри все сверкало и блестело. Пол в вестибюле выложен мрамором, высокий потолок, большая керамическая ваза полна цветов. Я вышел из лифта на шестом этаже и увидел секретаршу с роскошными волосами – как с рекламы шампуня. Она позвонила тестю и назвала мою фамилию. Телефон у нее был модерновый: темно-серого цвета, похожий на деревянную лопаточку, какими на кухне мешают в кастрюлях, только с кнопками. На лице секретарши появилась лучезарная улыбка:
