– Ну как? – спросила я.
– Отлично. Правда, бассейн медленный.
– Медленный? В каком смысле? Напустили тяжелой воды?
– Нет, просто здесь ни к чему эта стенка, – объяснил он, похлопав по кафельным плиткам над желобом. – От нее отражаются волны, с которыми приходится бороться. В современных бассейнах стенок нет, там вода доходит до пола и стекает в зарешеченные люки.
Я задумалась. Конечно, он был прав.
– Энергия волн в значительной степени нейтрализуется, – продолжал он. – Поверхность остается гладкой. Вот тогда получается быстрый бассейн.
– Ясно.
Он бросил на меня недоуменный взгляд:
– По-твоему, в тяжелой воде можно плавать?
– В «аш-два о-два»? Почему бы и нет? Бойко, как буек.
– Так-так. Ну ладно, пора закругляться.
– Я тебя подожду.
Он подплыл к хромированным ступеням, одним точным, плавным движением подтянулся на поручнях и скрылся в раздевалке, оставив на полу дорожку мокрых следов.
Под гул кондиционера я разглядывала блики, которые вода бросала на потолок и стены. Длинные, ломкие золотые лучи играли на обманном небосводе и на белых рифленых боках колонн. Шорох волн заставил меня вспомнить безмятежную тишину, которая встретила нас в этом месте.
Каждый всплеск, каждый гребешок водной ряби, каждый пляшущий блик в фальшивом небе с пышными облаками был вызван к жизни его присутствием, его плотью. Его мускулы, приводившие в движение форму, тяжесть и всю поверхность его тела, оставили отпечаток своей красоты и мощи на дорожках бассейна, направили бег света в нарисованные облака и небеса. Я подалась вперед и опустила руку в воду, чтобы ощутить, как легкая, трепетная зыбь, подобная биению неверного сердца, ласкает мою раскрытую ладонь.
Поверхность воды мало-помалу разгладилась, волны улеглись. Танец лучей сделался ленивым и плавным, как течение реки в низине у моря. Над ухом жужжал кондиционер.
– Идем? – спросил Стивен. Я подняла на него взгляд.
Невесть откуда возникло желание сказать, чтобы он возвращался без меня, а самой остаться в одиночестве и смотреть, как вода убаюкивает себя под это тихое жужжание, но улыбка на усталом веснушчатом лице была такой теплой и открытой, что я не смогла противиться. Он протянул руку, чтобы помочь мне встать, мы выключили свет и вернулись в жилые покои замка.
Дойдя со мной до дверей моей спальни, он легко поцеловал меня в щеку и пожелал спокойного сна, который не заставил себя долго ждать.
– Ммм... Да?.. Алло!
– Катрин?
– Ох... Слушаю. Да. Кто говорит?
