— Верь — не верь, но я так-таки ничего и не знаю. На Гавайи мы еще в прошлом году договорились… И нужно мне только одно — разыскать Аллу. Где она? Скажи уж, перед смертью…
Он промолчал.
Дорога кончилась, уперлась в вырубленную в скале площадку. Слева обрыв круто падал вниз, к морю, а справа я увидел врезанную в скалу массивную стальную дверь, некогда выкрашенную серой краской, от которой теперь остались только отдельные потрескавшиеся лишаи. По краям на двери видны были свежие забоины, вмятины, обнажившие из-под ржавчины блестящий металл. Похоже — от той самой кувалды. Неужели за этой дверью удалось укрыться остальным членам экспедиции? И труп на дороге был единственным?
— К стене! — услышал я команду за спиной. — Лицом к стене, руки не опускать…
Скосив глаза, я увидел, как мой все еще безымянный враг подошел к двери и ударил кувалдой по загудевшему металлу.
— Слушай! Ты видишь меня и кто со мной. Сейчас ты откроешь дверь. Иначе я убью его на твоих глазах. И все равно доберусь до витатрона. Тебя я тогда тоже убью. А если сейчас откроешь, я отпущу вас обоих. Вы мне не нужны…
Но я совершенно точно знал, что он врет. Не только потому, что он сам обещал мне скорую смерть без всяких условий, но и так, исходя из психологии. Глупо думать о доверии к словам… нет, человеком его называть мне бы не хотелось, к словам монстра, спокойно убившего множество людей просто так и вдруг якобы решившего дать жизнь и свободу свидетелям, единственным, по всей видимости. Алла там одна, иначе он обращался бы не только к ней.
— Алла, не открывай. Пока я сам не скажу! — крикнул я по-венгерски, чтобы монстр не понял. Я допускал, что поблизости могут оказаться его соучастники. Трудно поверить, что все он проделал в одиночку. Хотя бы та рыжая…
— Эй ты! Я сказал — молчать! — он не понял меня и взъярился от звуков незнакомого языка.
Задвижка, прикрывавшая изнутри «глазок» двери, дрогнула, сдвинулась чуть-чуть.
Я рванул пистолет из кармана. Меня, в который уж раз, спасло то, что я неотрывно следил за его руками.
Кувалда свистнула мимо щеки буквально в сантиметре и врезалась в скальную стенку. Запоздай я на десятую долю секунды — и все!
Ну у него и реакция была нечеловеческой. Пока я вскидывал пистолет, он уже пролетел половину разделявшего нас расстояния.
Три выстрела громыхнули подряд. Прав был отец Григорий — ударами пуль его почти перевернуло в полете и швырнуло на землю. Я даже видел, как из его рубашки вылетали клочья при каждом попадании.
