Ладно, пока оставим эту щекотливую тему — будут еще времена, когда Вадим займется бизнесом, — мы еще расскажем, к чему это приведет. Ну а пока жизнь его делает резкий поворот: через два года он покидает аспирантуру и полгода работает заведующим лабораторией кафедры высшей математики Одесского высшего инженерного морского училища. Затем его призывают в ряды Советской армии. Так как он имел высшее образование и прошел обучение на военной кафедре университета, то служить ему, разумеется, пришлось не солдатом, а офицером. В то время уже шла Афганская война, но «за речку», как тогда говорилось, он не попал — к счастью для себя или несчастью. Ведь для многих Афган стал своеобразным стартом, возникли всякие «афганские» организации и содружества, которые немало помогают своим участникам до сих пор. Вот только вернулись оттуда не все, и не все вернулись благополучно. Так что гадать не будем, а просто констатируем — не был, не воевал.
7 декабря 1984 года Вадим Негатуров был призван на двухгодичную службу в звании лейтенанта. Учитывая его математическое образование, его направили на 167-й узел связи 21-й дивизии Войск противовоздушной обороны страны, располагавшийся километрах в пятнадцати-двадцати от Одессы, что давало ему возможность жить не в офицерском общежитии, а дома. Правда, должность у него была совсем не «математическая», хотя и связанная с радиоэлектронной техникой — командир взвода связи. Но именно по этой армейской специальности он получил подготовку на военной кафедре…
К сожалению, какие-то особые подробности о его армейской службе нам неизвестны. Хотя мы знаем, что к своим служебным обязанностям лейтенант Негатуров относился достаточно серьезно. Друзья его говорят, что он даже нашел способ искоренить в своем взводе пресловутую «дедовщину», которая именно в то время, подобно ржавчине, усиленно разъедала армейский механизм. Вадим рассказывал, что сделать это оказалось очень даже просто — надо было только всё делать строго по уставу и не только не позволять другим нарушать требования этого «закона армейской жизни», но и не допускать нарушений самому. Кстати, принцип-то не новый, но мало кому хочется особенно напрягаться, обеспечивая, как это называется в армии, «личную примерность». К тому же кое-кто из сослуживцев Вадима убежденно ему доказывал, что «дедовщина» в армии нужна для порядка — в качестве этакого «товарищеского контроля» старших по призыву над младшими. Реально же такие командиры просто-напросто перекладывали свои обязанности на плечи «дедов», у которых, к сожалению, наиболее веским аргументом и средством воспитания обычно был собственный кулак. «В царской армии не было „дедовщины“, а армия была сильнейшей в мире!» — рассуждал Вадим.
