Тупик либерализма. Как начинаются войны | страница 23

Эрцбергер выдвинул встречное обвинение в клевете. Судебный процесс начался в январе 1920 г. В это время на Эрцбергера было совершено первое покушение, однако на этот раз ему повезло и министр отделался легким ранением.

Суду не удалось найти никакого криминала в действиях Эрцбергера, Гельфрейх был найден «виновным в клевете и предъявлении фальшивых обвинений»; незначительность штрафа, который ему был назначен судьи объяснили тем, что «Гельфрейх сумел доказать истинность своих обвинений». Т.е. обвинения Гельфрейха были признаны не беспочвенными, но лишь чрезмерными. Эрцбергер, в свою очередь, был вынужден уйти в отставку^>{137}.

Суд вынес вердикт 12 марта 1920 г. на следующий день начался мятеж Каппа-Лютвица. К 1921 г. правые заблокировали в рейхстаге все законопроекты Эрцбергера^>{138}. Сам Эрцбергер был убит в августе 1921 г.

За 1920–1922 г. богатые немцы обналичили свою половину сертификатов военного займа. Другая половина оставалась на руках мелких инвесторов, которые держались за них до конца^>{139}. При этом уровень инфляции в Германии был близок к нулевому, несмотря на 15% дефицит госбюджета.

Правительство покрывало большую часть дефицита за счет выпуска 5%-ных долговых обязательств, которые считались «надежными» и активно приобретались иностранцами. Так, только в период между 1919 и 1921 гг. иностранцы приобрели более 40% немецкой ликвидности (наличности и банковских чеков)^>{140}. Всего до стабилизации валюты Германия смогла выручить 7,5 млрд. золотых марок от продажи бумажных марок^>{141}. Эти долговые обязательства являлись не чем иным, как одним из вариантов отсроченной инфляции. Достаточно было малейшего толчка, чтобы плотина, сдерживавшая инфляцию, рухнула. Последней каплей стала выплата репараций и французское вторжение в Рур, когда началось массовое обналичивание ценных бумаг^>{142}. Марка рухнула.

С началом гиперинфляции начался второй акт взыскания внутренних репараций. Его определение снова давал Дж. М. Кейнс: «При помощи продолжительной инфляции власти могут незаметным образом конфисковывать значительную часть богатств своих граждан. Таким образом, они проводят не просто конфискацию, но конфискацию как произвол, и в то время как одних этот процесс ведет к обнищанию, другие обогащаются… Нет более тонкого и более верного пути разрушения основ общества, чем обесценивание валюты. В этот процесс вовлекаются все скрытые разрушительные экономические силы, и его не распознает и один из миллиона»