- Нет! - крикнул полковник. - Держите капитана!
Но капитан озверел, и даже двум архангелам-амбалам трудно было его удержать. Полковник был не на шутку напуган. Несомненно, если бы Нюркин-Огневой вырвался из удерживающих его рук хоть на несколько секунд, то он в буквальном смысле оторвал бы голову этой женщине.
- Ты что, капитан? Одурел совсем? Возьми себя в руки! - полковник встал между ним и Светланой. Он дотянулся до стоящего на столе графина и слив воду на ладонь плеснул водой в разбухшее от ярости лицо офицера.
Тот отряхнулся, посмотрел на полковника уже более осмысленным взглядом и облизнул губы. Полковник вылил остатки воды в стакан и сделал знак амбалам освободить удерживаемому руки. Светлану между тем вывел из комнаты вошедший помощник.
- Ты что, охренел совсем? - продолжал свой напор полковник, протянув стакан с водой капитану. - Этому тебя обучали? Ты хочешь убийством в моем кабинете женщины скандал на весь мир раздуть? Вон, погляди, ее сторонники у Политехнического стоят, а еще другие на телефонах дежурят! Так тебя обучали работать?
- Вы видели, куда эта курва меня ногой ударила? - смог, наконец, вымолвить капитан, опять сунув обе руки между ног.
- И такого слабака мне рекомендовали для этой деликатной операции! – воскликнул полковник. - Все! Вы мне больше не нужны, капитан! Свободны!
Он нажал нужную кнопку и в кабинет вошел перед тем уже отведший Светлану в соседнюю комнату помощник.
- Лейтенант, проводите капитана Огневого в медицинский кабинет!
Давно отвыкшему от подобных сцен полковнику впору было самому выпить чего-нибудь успокоительного. Но валерьянку он пить не стал, а налил себе стопочку армянского, после чего минуты две посидел неподвижно, прислушиваясь, как приятное тепло распространяется по всему телу. Потом он приказал ввести к нему эту женщину.
- Я приношу вам извинения за поведение капитана, - хмуро обратился он к Светлане. - Но ведь и вы виноваты, нельзя же так, это уж слишком.
- Что нельзя? – нервно засмеялась Светлана. - По яйцам бить сволочь нельзя?
- Ну вот, вы опять, - произнес с укоризной полковник. - Вы же интеллигентная женщина, как можно так выражаться…
- Я, товарищ полковник, врач, - отвечала Светлана, - и я выражаюсь профессионально. Ну, хорошо, не яйца, а яички. Это вас успокаивает? При чем тут суффиксы, дело в сути, - Светлана опять не смогла сдержать короткий смешок.
У Светланы не было никаких дел к хозяину сего кабинета, ее сюда заставили придти, и она пришла сюда отнюдь не с добрым сердцем, ибо от работников этого учреждения исходили только издевательства, только провокации, только насилие. И эта античеловеческая деятельность именовалась деятельностью во благо государства? Потому-то и позволяла себе доктор Светлана - и с большим удовольствием! - говорить с хозяином этого кабинета в такой манере. Разве не здесь ее склоняли к предательству своего мужа, разве не здесь ее оскорбили и даже пытались убить?
