– И что это за марка?
– «Жигули», милая. Старенькие такие, светлого цвета. И фара задняя разбита. Я это хорошо разглядела. Правая фара горела, а левая только моргала, и стеклышек цветных на ней не было.
– Насчет времени вы уверены? Не позже это было? – уточнила я.
– Нет, милая, ровно в два машина подъезжала. Я ж на часы смотрела, – подтвердила свои слова Катерина Матвеевна.
– Вы после этого спать легли? Больше ничего не видели? – допытывалась я.
– Нет. Больше ничего. Только «жигуленок», и все.
– Ну, спасибо и на этом, – произнесла я. – Только все равно мне кажется странным, что ни одна живая душа не видела, как Еремин домой вернулся.
– А чего тут странного, если весь поселок спал. Вот если бы он часам к семи вернулся, тогда его полсела рассмотреть успело бы, – повторила хозяйка слова участкового. – У нас ночной жизнью не больно увлекаются. У всех хозяйство, а оно ухода требует. Не до гулянок.
– Неужели и молодежь не гуляет? И подростки по клубам не ходят? – усмехнулась я.
– Молодежь, конечно, бывает, загуливается, но нечасто и не до рассвета. Да и сколько той молодежи-то у нас в районном центре осталось? Все ж норовят в город переехать, будто медом им там намазано, – ответила Катерина Матвеевна.
– Что ж, придется искать другой способ выяснить, каким образом Еремин до дома добирался, – заявила я, вставая. – Вы домашний номер Романа Александровича, случаем, не знаете?
– А зачем он вам? – испуганно спросила Катерина Матвеевна.
– Да не волнуйтесь вы так. Хочу иметь его на тот случай, если срочно понадобится помощь, – скрыла я истинную причину. – А вы о чем подумали?
– Вот для чего! – успокаиваясь, проговорила Катерина Матвеевна. – А я, грешным делом, подумала, что вы хотите ему про «Жигули» рассказать.
– Не беспокойтесь. Я же обещала, что он об этом не узнает. По крайней мере, о том, что эти сведения получены от вас, я ему точно не скажу, – заверила я. – Так дадите номерок-то?
Катерина Матвеевна порылась в верхнем ящике комода, достала оттуда потрепанную тетрадь и продиктовала мне номер. Я записала его сразу в телефон. После этого я решила, что пора уединиться.
– Спасибо за ужин, – вежливо поблагодарила я хозяйку. – Если вы не возражаете, я к себе пойду. Устала сильно, и подумать надо в одиночестве.
– Конечно, конечно. Как скажете. Если понадоблюсь, зовите, не стесняйтесь. Я еще долго спать не буду.
Катерина Матвеевна принялась убирать со стола, категорически отказавшись от моей помощи. Я ушла в комнату. Усевшись в кресло, я устремила взгляд в окно и принялась рассуждать.
