последующих экспедиций дрейфующая станция «Северный полюс-2» не загружала печать
освещением своей работы». Родные и близкие участников экспедиции имели весьма
туманное представление о характере их длительной командировки. Переписка была почти
невозможна.
Сомов рассказывает в дневнике, как они сами грузили на самолет свое имущество —
больше трех тонн. Как с трудом разместились в битком набитом самолете и семь часов
летели, не имея возможности вытянуть ноги. Самолет не отапливался, снаружи было 40
градусов. В спешке перед отъездом не успели как следует поесть.
Сомов и его товарищи не были богатырями или мастерами спорта. Каждый в жизни своей
изведал лишения и в тридцатые годы, и в период войны, и сразу после Победы. Один
страдал от жесточайшего ревматизма в суставах пальцев, другой — от радикулита, третий
— от катара желудка. Но когда Сомов рассказывал о пережитом на льдине, получалось,
что прибывшему в середине срока их работы доктору Воловичу нечего было делать, кроме
как исполнять обязанности повара. А гидролог Саша Дмитриев спустя 20 лет со смехом
вспоминал, как просил у Сомова разрешения взять поллитра спирта, чтобы хорошенько
растереть поясницу простывшему магнитологу Рубинчику (да заодно без лишнего шума
взял и хороший кус колбасы: нельзя же весь спирт потратить только в качестве
наружного...). Такова память оптимистов.
Все они, как и их начальник, были относительно молоды и улетели от милых жен и детей.
Младший из них, сомовский аспирант Зяма Гудкович, разлучился с молодой женой два
месяца спустя после регистрации в загсе.
Сегодня номера советских дрейфующих станций в Северном Ледовитом океане
приближаются к трем десяткам. Эти станции куда лучше оборудованы, снабжены более
совершенной техникой. Самолеты, летающие в Арктике, тоже превосходят своих
предшественников. Арктика ничуть не подобрела, но на свиданье с ней люди выходят
лучше подготовленными. И стало это возможно именно на основе опыта тех, кто шел
первыми.
Льдина, на которую высадилась группа Сомова, была большая, паковая, матерая,
толщиной в 2—3 метра. Но и она потрепала им нервы, разламываясь на куски, дыбясь
торосами. За год дрейфа на льдине они пережили пожар радиостанции, аварию самолета,
нападение белого медведя, свирепые ураганы. Видели разверзавшиеся под их ногами
трещины, уходившие в многокилометровые глубины океана. Смертельная опасность
подстерегала не раз.
И вот они на льду. Сомов достает легкий дюралевый шест с красным полотнищем
