— Наверно, стоит рассказать еще об одном, — предложил Пейкфилд. — Вы просили говорить обо всем, что удастся вспомнить, а это как раз относится к разряду незначительных подробностей, о которых вы спрашивали. Я не упоминал об этом случае раньше, поскольку только что вспомнил. Вы можете удивиться, если скажу, что я немного сентиментален. Люблю брать на память сувениры. Возвращаясь из отпуска, я обязательно везу какой-нибудь сувенир… ну, и хотел прихватить что-нибудь на память об этом приключении. Я подумал, что если получится выбраться, то было бы неплохо иметь на память какую-нибудь вещицу в кабинете или на каминной полке. Поэтому я украл ложку. Посуда и столовые принадлежности, как вы знаете, не представляли ничего особенного, обычные и дешевые.
— У вас ее отобрали, сэр? — спросил Буш, прерывая пространные объяснения.
— Да. До того, как мне сделали укол и я потерял сознание, ложка лежала в кармане. Когда я пришел в себя дома, ложки не было.
— То же самое произошло с моим перышком, — рассмеялся Арчер. — Я нашел его на полу в гостиной после того, как мне принесли обед, и припрятал на память в карман. По возвращении домой у меня его тоже не оказалось.
— Что это было за перо, сэр?
— Небольшое перышко с шеи какой-то птицы. В детстве я сам занимался разведением голубей. Но, боюсь, не могу сказать, чье это было перо. К тому же оно все равно исчезло.
— Без сомнения, нас обыскивали после того, как мы теряли сознание, — сказал Пейкфилд. — А, знаете ли, жаль ту ложку. Когда вырастут дети, им небезынтересно было бы иметь такую вещь.
— В ваших показаниях, сэр, — обратился Буш к Пейкфилду, — есть упоминание о каких-то звуках, которые вы слышали через динамик. Вы не могли бы рассказать о них поподробнее?
— Да, конечно. Динамики, естественно, составляли систему двусторонней связи. По нижнему передавалась записанная на пленку музыка. Она не прекращалась весь день и ранним вечером. Верхний динамик большую часть времени молчал и включался извне. Сначала слышался щелчок, и через несколько секунд начинал говорить мужской голос — всегда только мужской. И вот однажды произошло следующее. Мужчина передавал обычные инструкции о том, что скоро принесут обед и я должен выйти в спальню, но вдруг случилась заминка. Он замолчал, и я услышал его сердитый… нет, скорее раздраженный, возглас. Такой, как если бы он отмахивался от осы. В этот момент послышалось какое-то звяканье и одновременно с ним резкий прерывистый шум. Затем все прекратилось, и он продолжил говорить.
