— Ладно. — быстро проговариваю я, чувствуя что вот-вот опустошу желудок.
Лео, наконец, разворачивается и уходит. Не прошло и пары минут, как меня вырвало. Да, прямо на постель, как не ужасно! И этот малоприятный процесс длился и длился, пока, казалось, я не начала выплевывать собственные легкие. Надеюсь, что слышимость на яхте паршивая, иначе экипаж и Саванна с Лео все слышали.
Когда первый приступ закончился — в желудке просто больше ничего не осталось — я принимаю горизонтальное положение и как посоветовал Лео, смотрю в одну точку. Я выбрала иллюминатор — он черный и почти не движется. Мне вспоминается моя болезнь, почти в самом начале, по дороге в Олимп. Как же это было давно! И весело… забавно, как плохие вроде бы воспоминания, со временем, становятся дорогими.
Пребывая в каком-то отвратительном, полуобморочном состоянии, я засыпаю. Но сон мой беспокоен и длится недолго. Когда я открываю глаза, в иллюминаторе все еще темнота, но она с каждой минутой понемногу проясняется. Работает мотор, а значит, мы давно движемся к Византии.
Дико хочется пить, и я встаю с кровати. На какое-то время головокружение возвращается, но силой воли, мне удается остановить надвигающийся рвотный приступ, и я выхожу из каюты. Освещение на время ночи сделали самым слабым, мне приходится почти на ощупь искать путь до кухни.
Поплутав немного, я понимаю, что все безуспешно. Добравшись до уборной, пью прямо из-под крана над раковиной. После холодной воды, которой я не забыла ополоснуть и лицо, мне становится заметно лучше, и я даже решаюсь подняться на палубу.
Он здесь. Лео стоит на карме, положив ладони на бортик, и смотрит на звездное небо. Я осторожно подхожу к нему, с облегчением подумав о том, что не зря выдавила зубной пасты на палец и почистила зубы.
— Не возражаешь? — негромко спрашиваю я.
Он оборачивается, но я не замечаю никаких признаков удивления, точно он знал, что я приду, или ждал этого. Приглядевшись, я отмечаю, что он взволнован, точно он высказал все, о чем долгое время молчал. И я получаю подтверждение своей догадки:
— Я расстался с Саванной.
— Мы должны уничтожить оставшиеся плоды Блэка. — не к месту вырывается у меня. Знаю, что сейчас чертовски не подходящее время, но воспоминания о пирамиде яблок, скрытой решетками стоит перед глазами.
В его больших, почти таких же темных как небо глазах, есть тот самый вопрос, о котором я долго мечтала! Я чувствую его, знаю, чего он хочет.
