Человеку, который вырос в Талсе в восьмидесятых, нефть казалась абстрактным понятием. Каждый сентябрь мы отправлялись на ярмарочную площадь, проходя между ног у «Золотого бурильщика» высотой в четыре этажа. Его бетонная рука покоилась на списанной нефтяной вышке, а мультяшные ботинки были размером с небольшую японскую машину. А еще я вспомнил, как каждое Рождество моя бабушка, которая жила в Галвестоне, усаживала меня рядом с собой, и мы просматривали рождественский каталог магазина «Найман Маркус». Она была человеком независтливым; скорее хотела взрастить во мне благоговение. Больше всего меня интересовали страницы с товарами для детей, находившиеся в самом конце: настоящий детский пиратский корабль, который можно было спускать на воду, собранные из «Лего» рыцарь с драконом в натуральную величину. Но и это было лишь пустяком по сравнению с тем, что бабушка рассказывала о временах бума. По всей видимости, в шестидесятых этот Найман Маркус предлагал гидросамолеты для мальчиков и девочек, голубенькие и розовенькие, чтобы, отыскав нефть, детишки на радостях могли улететь в небеса, как попугаи-неразлучники.
В Талсе нефтеперерабатывающие заводы занимали противоположный берег реки. Мне никто так и не объяснил, как именно они работают, – для меня это были ямы с механическими змеями, которые я в подростковом возрасте упорно рассматривал, остановив свой велик на пешеходном мосту и размышляя о том, что же важно. Я вспомнил номер «Нэшнл джиогрэфик», который хранил отец, за 78-й год, когда случился нефтяной кризис. На обложке была как раз Талса, аэроснимок наших заводов, подсвеченных, как метрополис в ночное время. На самых ярких участках можно было рассмотреть нефтеперерабатывающее оборудование, освещенное, как днем, с темными зонами, наверное, это были бочки с нефтью, стоящие в хранилище. Но наверняка я не знал.
Эдриен показала мне видеозапись со своим отцом – Родом Букером. «Он живет в Род-Айленде», – рассказала она. На этом видео Род выходит из двери с проволочной сеткой, становится в профиль, дверь захлопывается. У него огромная борода, закатанные штаны цвета хаки и черная футболка размера икс-икс-эль. На что он смотрит – непонятно: кажется, что он отводит взгляд из стеснения, но когда Род, наконец, поворачивается в камеру, он, наоборот, старается смутить ее. Но камера все так же смотрит на него.
Потом он разворачивается, изображение панорамируется, и оператор следует за ним к побережью.
