- Я никогда и нигде не видел таких красавиц, - спокойно сказал он.
- Она рассказывала вам, - продолжил Алендар, - что у меня есть девушки, превосходящие ее настолько, насколько Солнце ярче свечи. И все же... в ней есть нечто большее. Вы не почувствовали этого в Водир?
- У них у всех есть нечто большее, чем красота. Зачем бы тогда столько властителей стремилось их приобрести? - ответил Смит, не совсем понимая, чем вызван переход к светской беседе с ним, минуту назад пытавшимся убить Алендара.
- Но у Водир есть что-то, более утонченное, чем способность очаровывать, более желанное, чем красота. У нее есть ум. И мужество. Не знаю, откуда - я воспитываю своих девушек совсем для другого. Но однажды, взглянув ей в глаза - она, кажется, рассказывала вам об этом?.. - я увидел то, что влечет сильнее, чем красота. Я позвал ее - и следом явились вы. Интересно, догадываетесь ли вы, почему не расстались с жизнью уже в тот момент, когда пересекли порог дверей во внешней стене? Или в любом из коридоров, по которым пришли сюда?
Удивленный взгляд Смита натолкнулся на бесстрастную бездну черных глаз Алендара.
- Так вот, только потому, что... что в вас тоже есть нечто любопытное. Мужество, непреклонность, несгибаемая сила духа. Да, вы обладаете большой мощью, даже не зная этого. И я думаю, что смогу найти ей применение, человек Земли.
Зрачки Смита сузились. Такой мирный, банальный разговор...
Но смерть приближалась к нему - он улавливал это каким-то шестым чувством. Смерть - а может быть, и нечто более страшное?.. Он хорошо помнил, о чем шепотом рассказывали подвыпившие навигаторы в портовых тавернах.
Распростершаяся на полу девушка пошевелилась и слабо застонала. Невозмутимый взгляд Алендара слегка скользнул по ее телу, и он приказал тихим голосом:
- Встань, Водир.
Она поднялась, пошатываясь на подгибающихся ногах, и застыла перед ним, опустив голову. Было похоже, что владевшее ею последнее время оцепенение прошло. Обрадовавшись, Смит воскликнул:
- Водир!
Она подняла глаза, повернула голову, и их взгляды встретились. По позвоночнику Смита пробежала холодная струйка ужаса. Да, она пришла в себя, но стала иной, и он почувствовал горькую уверенность, что никогда больше не увидит ту мужественно сражающуюся со страхом красавицу, которую встретил совсем недавно. В ее глазах светилось знание Зла, и лицо лишь едва скрывало это. Это было лицо существа, побывавшего в аду, несравненно более жутком, чем можно вообразить в самом невероятном кошмаре. Пройдя через ад, она овладела знанием, тяжесть которого не может выдержать ни одно человеческое существо, оставаясь живым.
