Однако никого предавать не пришлось, Изор вовремя оскалился и яростно рыкнул на Баррака, бросившегося к падающей дуге с отчаянным выражением бородатой рожицы. Гольд на миг испуганно отшатнулся, подтверждая догадку тени о том, какую репутацию имели огры среди простого населения, и этого мгновения как раз хватило, чтобы все закончилось.
Едва дуга коснулась камней осыпи, вспыхнул яркий свет, и Таэльмине пришлось зажмуриться, спасая зрение от нестерпимого сияния. Впрочем, не ей одной, рядом охнула Мейсана, а прямо над ухом сердито фыркнул ухватившийся за руку напарницы герцог.
— Не открывайте глаза, — откуда-то сверху спокойно предупредил наёмников непонятно как оказавшийся тут Грард, — вас сейчас отведут в тёмное место.
Тень насмешливо скривила губы, начиная понимать, чей именно план по одурачиванию хитрых гольдов так ловко исполнили наблюдатели совета. Непонятно только, когда они успели сговориться, и на это обстоятельство она обязательно намекнёт Харну. Одно дело, когда их спутники вводят в заблуждение нечистых на руку горных интриганов и совершенно иное, когда они действуют за спиной вожака отряда и его напарницы. У неё с Хатгерном вполне могли бы быть собственные планы, хотя у Таэльмины он и был.
И ей очень повезло, что Тук успел скользнуть в свою шкатулку за миг до того, как тень шагнула в кибитку дракона. Таэль представила, какое разочарование испытали оставшиеся на лужайке у ручья жадные сопровождающие, не обнаружив после отлёта дракона дриадского домика и крепче стиснула губы, не желая радовать своими улыбками наблюдающих за нею драконов. А о том, что они были и не один, девушке доложил потеплевший браслет.
Судя по тому, как напрягся её напарник и крепче прижал к себе тень, Харн тоже заметил сигнал браслета и сделал вполне определённые выводы.
— Как странно пахнет эта гоблинка… — с непривычной Таэльмине откровенной фамильярностью чуть хрипловато выдохнул почти рядом с нею незнакомый мужской голос и вокруг талии тени мгновенно обвились обе руки герцога.
— Она моя напарница и невеста, — в следующее же мгновение свирепо процедил Хатгерн, — иди, нюхай своих дракониц.
— С каких это пор гоблинам позволено с нами спорить? — в голосе незнакомого дракона прорезался рык, и Таэльмина поспешила приоткрыть глаза.
А убедившись, что вокруг властвует мягкий неназойливый свет, и её зрению больше ничто не угрожает, распахнула их во всю ширь и уставилась на чуть нависавшего на них молодого мужчину с драконьими змеиными зрачками, изучающего её так же придирчиво, как лакомка рассматривает кусок торта.
