Чудо было против, но его никто не спросил.
— И не жалко? — страдала рыжая. — Дорогущий, наверное.
— Ну и что? — я подозрительно покосилась на нее.
— Ничего, — буркнула девушка.
— Жалко, но отдать надо, — Кира непривычно взяла на себя роль голоса разума. — Мы ведь не знаем, как за ним ухаживать, чем кормить…
Дальше пытались спать. Запертый в ванной фамильяр шипел и царапал дверь, так что получалось у нас плохо. В конце концов Летта не выдержала и выпустила его. После этого девчонки получили два часа нормального сна, а я поминутно спихивала наглеца со своей подушки.
Да что ж он ко мне привязался-то?!
Первая лекция началась почти привычно.
— Госпожа Эрина!
— Слушаю тебя, Бладерс.
— Можно мне к ректору? Срочно!
— Иди, только быстро.
Под еле слышные смешки я выскользнула за дверь. Сегодня дежурил Трин, так что по коридорам в любое время можно ходить спокойно.
И почему Тайс такая противная?
Память как раз пыталась подсунуть что-то об утраченной магии, но я уже дошла до кабинета местного руководства.
— Да? — реакция на стук была мгновенной.
— Можно? — спросила я, аккуратно заглянув в кабинет.
Эдитта как раз пила утренний чай и, судя по всему, пыталась проснуться.
— Мили? — симпатичное лицо тут же отразило искреннее беспокойство. — Входи, конечно. Что-то случилось? Может, ты насчет магии передумала?
Надежда — хорошее чувство, но такое обманчивое.
Получив разрешение, я прошмыгнула внутрь.
— Первый вариант, — поспешила разочаровать ректора.
— Рассказывай, — велела Эдитта и нехотя отставила чашку.
Приглашения сесть не было, но рассказ обещал быть долгим, бессонная ночь давала о себе знать, да и церемониться я не привыкла, так что со спокойной совестью заняла удобное кресло напротив ректорского стола. Хозяйка кабинета неодобрительно сверкнула глазами, но одергивать наглую студентку не стала. Я принялась за рассказ. Все выложила: и про шорохи, которые меня весь вечер преследовали, и про мочалку, и покусанную руку продемонстрировала, даже повязку ради такого дела сняла, и, как потом Кира нашла сходство с иллюстрацией из учебника, сообщила.
— Настоящий фамильяр?! — Эдитта была изумлена. — Быть такого не может.
Угу, у меня поначалу была точно такая же реакция.
И почему со мной вечно случается то, чего, по идее, вообще не может быть?!
— Вы же умеете чувствовать, когда кто-то врет?
— Безошибочно, — ректор все еще была растеряна, а потому не сразу поняла, куда я веду.
— И что, разве я пытаюсь вас обмануть?
