— Ну вот, готово, — сказала Ларисс и подала мне круглое, размером с тыкву, зеркало. — Осталась только царапина на щеке, разбитая губа и шишка на затылке. Сотрясения нет, а мазь я тебе в комнату дам, через денек-другой будешь как новенькая.
Мурлыча себе под нос позитивный мотивчик и мелодично позвякивая пузырьками, она убрела в соседнее помещение, где находились столы лекарей и шкафы с лекарствами. Я обозрела четыре пустых кровати и почти прониклась чувством собственной никчемности. Неужели Виттории даже пары царапин не досталось?! Как несправедлива жизнь!
— Устраивайся, тебе тут еще до ужина отдыхать, — обрадовала меня Летта.
— Нас от танцев освободили, — поделилась новостями Кира.
— И я тебя уже почти люблю, — хмыкнуло рыжее несносное создание. — Ненавижу танцы! Лучше бы вместо них давали уроки самообороны.
Точно, тогда бы Вита меня вообще убила.
Вполуха слушая их болтовню, я с трудом осознавала, насколько большое значение здесь придается подгруппам. Девчонок вместе со мной освободили от оранжерей и танцев. А они, хоть и не любят меня, не убежали заниматься своими делами, а сидят рядом и вроде как подбадривают. Странно…
— Где Вита? — избитое тело требовало отмщения, так что не спросить я не смогла.
— В комнате, — тут же взялась рассказывать Кирель. — Ты ей нос разбила, синяк под глазом поставила и несколько клоков волос вырвала. Но она же четвертый год учится, у них весь курс целительства уже закончился, вот ей и предоставили самой себя в порядок приводить.
Ага, значит, там ничего серьезного. В противном случае Эдитта ни за что бы не стала рисковать студенткой. Но я все равно почувствовала себя почти отомщенной. Даже с Брандом заигрывать из мести передумала. Нужен он мне! Да и не виноват парень, что в него такая мегера влюбилась. У него вкус хороший, не купился на эту зазнайку.
— Посмотрим, что она там себе налечит, — злорадно улыбнулась Летта. И уже для меня пояснила: — Как светлый маг она хороша, круглая отличница, но как целитель, говорят, никакая.
— Соседки помогут… — неуверенно предположила Кира.
— Помогут, как же! — фыркнула наша колючка. — Ванда и Тиона сами ее еле терпят.
