У Гвальхмая оставалась еще одна возможность удостовериться в этом пусть и кощунственная. Юноша приставил острие меча (по-прежнему зажатого в его руке) к боку девушки и резко провел лезвием сверху вниз, до бедра. Ничто не дрогнуло в золотом лице. Гвальхмай приставил меч к изящно округленному бедру и с силой повернул его.
Ни царапины, ни вмятины не осталось на алмазно-твердой поверхности тела: то была статуя из металла - и ничего больше!
Глубоко разочарованный и одинокий Гвальхмай, томимый желанием разгадать дразнящую тайну, исследовал кости с целью выяснить по возможности больше. Сухие, хрупкие, почти обратившиеся в прах, они рассыпались в пыль при прикосновении - каковое обстоятельство, безусловно, наводило на мысль о глубокой древности останков.
Один скелет - с золотым ожерельем тонкой работы на шее - явно принадлежал женщине, а второй - мужчине: у левого бедра его лежал короткий кинжал, а у правого - небольшой инструмент с раструбом. От пояса, некогда поддерживающего эти предметы, не осталось и следа, как не уцелело ни одной ниточки от одежды мертвецов. Но против металла время оказалось бессильным.
Гвальхмай поднял незнакомый инструмент и с любопытством осмотрел его. Может ли этот предмет быть оружием? Для боевой дубинки он слишком легок. Возможно, это приспособление для метания каких-нибудь снарядов? Но раструб был перекрыт толстым диском, вырезанным из тяжелого кристалла. Никакой снаряд из раструба не вылетит! Жизнь внезапно стала полной загадок. Гвальхмай заметил, что обе голени воина перебиты, и вспомнил, что на ноги скелета он не наступал. Юноша наклонился с целью получше рассмотреть места переломов. При этом палец его случайно скользнул в паз на рукоятке инструмента и надавил на него.
В следующий момент яркая вспышка света почти полностью ослепила Гвальхмая. Оружие (в природе предмета теперь сомневаться не приходилось) резко дернулось в слабо сжатых пальцах, и в зале поднялись клубы пыли.
Когда к Гвальхмаю вернулась способность видеть, он обнаружил, что оба скелета исчезли вместе с золотым ожерельем и ножнами кинжала. Клинок же, отлитый из таинственного сверкающего металла, не пострадал от выстрела, как не пострадал и пол под ним - хотя и покрылся сажей и копотью от сгоревших костей.
Юноша с уважением посмотрел на зажатое в руке смертоносное оружие. Подобное приспособление, но значительно больших размеров, поразило чудовище, с которым он сражался. Но если к этому раструбу следовало прикладывать силу, дабы заставить его выстрелить, значит, из другого орудия кто-то выстрелил сознательно, желая спасти человеку жизнь. Но кто именно?
