Якоб пошел на кухню, и Непер с тревогой последовал за ним, ведь там лежало ружье. Он увидел, что Якоб мирно сидит за столом и режет ножом буханку хлеба, прижимая ее к груди. Отломил кусок, макнул его в остатки вчерашней кукурузной каши, и запихал в рот. Затем последовали несколько толстых кусков колбасы.
— Тут же есть все, что нужно. Почему ты сразу не сказал, братец? Давай-ка садись, перекуси тоже. Это я хорошо зашел.
И снова все перевернулось с ног на голову: пришелец приглашал хозяина к его же собственному столу. Не чувствуя опасности и слегка повеселев, Непер сел и принял кусок хлеба, протянутый ему чужаком. Он сильно проголодался, ведь ночная работа стоила многих сил.
— Кое-чему я научился. Нужно всегда есть так, будто это твой последний обед перед казнью, — добавил Якоб. Он аппетитно чавкал, а взглянув на лицо аптекаря, расхохотался. — Да что с тобой? У тебя такой вид, будто перед тобой сам дьявол. Не бойся, ты же у себя дома.
Воцарилось молчание, теперь и Непер чавкал, жадно заглатывал пищу и рыгал.
— Как вас зовут? — спросил Непер некоторое время спустя.
— Якоб.
— Якоб, а дальше?
— Просто Якоб.
— У каждого человека есть фамилия.
— У меня нет. Якоб, и все.
— Но…
Чужак ударил кулаком по столу, положив другую руку рядом ладонью вниз. Его взгляд снова стал пронзительным и холодным.
— Можешь спрашивать сколько угодно. Другого ответа не будет.
И снова произошло превращение, он откинулся назад, стал сытым и довольным, вытерев краешек тарелки хлебным мякишем. Словно вспомнив о чем-то важном, Якоб вскочил, принес свою куртку, отыскал газетную вырезку, развернул ее, положил перед аптекарем и разгладил.
— Ты знаешь эту женщину?
Аптекарь взглянул и рассмеялся.
— Знаешь ее? — настойчиво повторил Якоб.
— Знаю ли я ее? Да это же Эльза Обертин. Ее все знают, отсюда до Темешвара и дальше. Мы зовем ее Американкой. Если б вчера вы пошли со мной, то познакомились бы с нею. Это ее двор сгорел.
Якоб вздрогнул.
— Ее двор? Сгорел? — спросил он.
— Мы пытались спасти все, что можно, но нас было слишком мало. Хотя для нас помощь — дело чести. Только с тех пор, как она вернулась из Америки, люди ее не любят. Про нее всякое болтают. Вы здесь из-за нее?
Якоб ответил не сразу. Казалось, он был занят чем-то другим и долго соображал.
— Так, значит, у нее совсем ничего не осталось? — спросил он наконец.
— Ну, я бы не сказал. Добра у нее еще хватает. Но почему Эльза вас так интересует?
Якоб засунул листок обратно в карман и осмотрелся, будто что-то искал. Когда Непер уже не надеялся услышать ответ, он сказал:
