Он подошел к дому, где в окне виднелось лицо старухи, открыл вертушку на калитке и прошел к дверям. Постучал, сначала тихонько, потом посильнее:
«Не иначе, глуховата бабка!»
Наконец, за дверью раздались шаркающие шаги и на пороге появилась баба Лиза:
— Чего надо? У нас здесь нет ничего интересного для тебя! Иди с Богом!»
— Я — Дупель, знахарь. Не подскажешь, милая, где здесь можно ночку переночевать? А уж завтра я дальше пойду.
— Это имя у тебя такое: Дупель? И как ты с ним живешь! По батюшке — то как тебя величают?
— Так и величают: Дупель!
— Ах ты ж Боже мой, Дупель Дупелевич, что ль?
— Сказал же, глупая баба: Дупель! Так и называй!
— А ты меня не срами, милок, я не виновата, что тебя так батюшка с матушкой обозвали! Дупель, так Дупель! Мне все равно! Хоть горшком назовись! А переночевать можно вон в бане у Миши: он в прошлом годе помер, дом перекосился, а баня — стоит! Там и дров немного осталось.
— Баня то где?
— Выйдешь на улицу, обойдешь вокруг моего дома вдоль забора, выйдешь на берег Ниши, там баньку и увидишь. Стоит на берегу позади соседнего дома справа. Только пожар не устрой!
— Не боись, я аккуратно.
Дупель подошел к указанной бане, отнял палку, подпирающую дверь снаружи, и вошел во внутрь.
Тем временем баба Лиза, накинув на плечи кацавейку, перебежала улицу наискосок и вошла в домик, покрашенный зеленой краской.
— Аня! Это я! У нас — то что в деревне творится! Какой — то знахарь Дупель пришел по дороге. Попросился переночевать. Я его в Мишину баню направила. Как ноги — то твои? Все по-старому?
— Болят, хожу вот, по стеночке. Что за Дупель такой? Ты говоришь, знахарь?
— Это он говорит, что знахарь.
— Лиза! Замучили меня совсем ноги! Если к тебе он еще раз придет, попроси меня посмотреть: может чем поможет! Теперь уже не только ходить не могу, так и спать тоже: колени ноют не переставая. А что хоть за мужик?
— Высокий, видный, только плащ брезентовый зеленый, а так во все черное одет. На ногах — кирзачи. На вид лет сорок. Разговаривает как — то неправильно, но я все поняла. Наверное, не из наших мест. Сурьёзный! Хмурится все.
— Как там Сергей? Не встает? Сходи, покорми его. Одна ты у нас осталась ходячая то, да и то не шибко.
— Ходячая, да безрукая! Ты что ль забыла: артрит у меня… Была уже у Сергея. Лежит, повернуться ему больно, не то что встать. Даже до ветру сам сходить не может, так его прихватило! Картошкой накормила, чаем напоила, печь стопила. Еще вечером схожу, проведаю. Ладно, побегу в дом, может Дупель твой заявится. У мужиков вечно чего-нибудь нет: то соли, то спичек…
