Наташа, обняв худенькими руками колени, сидела под кедром на утесе и смотрела на летающих над Уссури стрижей. С тех пор как она проводила отца, прошло много дней. Мать умерла. Осталась она одна-одинешенька. Только и радости, что письма отца из Петрограда. Зима пролетела, а его все нет и нет. Жить в людях нелегко. Но не захотела девушка обременять семью Ожогиных. Неурожайный год подорвал их скудное хозяйство. Бабка Агаша одна управлялась с коровой да с десятком кур. Как ни возражал дед Сафрон, но пошла Наташа работницей в семью богатого казака Саввы Шкаева.
Веселым перезвоном заливались церковные колокола. В станице началось пасхальное гуляние. На обоих концах улицы парни и девушки водили хороводы. С утеса хорошо видны рубахи парней и пестрые весенние наряды девчат. Гармонисты играли неистово, до ломоты в пальцах.
— Мы с ног сбились, а она рассиживает, — раздалось за спиной Наташи. — Пойдем, нас казачата переплясали.
Девушки принялись тормошить Наташу.
— Не пойду я, девчата!
— Всегда артельная, а тут… — недоумевающе сказала быстроглазая смуглая девушка.
Наташа виновато улыбнулась, поднялась.
— Пошли!
Круг расступился. Наташа притопнула ногой, повела плечами.
— Ходи, горы, ходи, лес! — прозвенел ее голос.
Следом за ней в круг выскочил Колька Жуков в лакированных сапогах, перетянутый алым кушаком. Его сняли с поста начальника милиции, и теперь он был не у дел.
Наташа посмотрела на Кольку и, повернувшись к нему спиной, убыстряя движение танца, взмахнула платочком. Лихо отплясывая присядку, Колька забежал вперед, пропел:
Соболью шубку я купил,
Тебя, девчонка, полюбил.
Жизни нет мне без тебя,
Скажи, что хочешь от меня?
Наташа встряхнула головой, отозвалась:
Я девчонка молода,
Но расту не для тебя.
Прочь с дороги, мелкота,
Пока цела голова!..
Пальцы гармониста замерли на клавиатуре. В тишине всплеснулся чей-то возмущенный возглас, потонувший в общем смехе.
— Играй, дьявол! — крикнул Колька и, швырнув гармонисту горсть медяков, пошел выделывать забористые колена.
Выхватив из рук товарища кусок алого бархата и раскидывая его перед девушкой, низко склонился. Она обошла бархат сторонкой и, вырвав у плетня пук крапивы, швырнула к его ногам.
