Чешских солдат из мятежного корпуса генерала Гайды во Владивостоке и его окрестностях скопилось около сорока тысяч. Восемь бронепоездов стояло под парами на станциях Угольная и Океанская. И пока чешские эшелоны не будут отправлены, Совет не мог быть спокоен: фитиль тлел у пороховой бочки.
Внимательно следили за событиями во Владивостоке и из Москвы. Правительство РСФСР принимало все меры к тому, чтобы в Приморье генерал Гайда не повторил свою самаро-волжскую авантюру. По радио на борт «Грозного» была передана из Кремля телеграмма. Владимир Ильич Ленин обязывал Кострова и Суханова начать эвакуацию корпуса. Костров встретился с генералом Гайдой, договорился о всех практических вопросах, связанных с отправкой чехов на родину.
В Совет Костров заехал вечером. Был он мрачен.
— Ты что, Богдан Дмитриевич, нездоров? — спросил Суханов.
— Здоров. Гайда требует, чтобы наш морской транспорт шел в Марсель под их флагом…
— Это похоже на грабеж! — возмутился Суханов.
— Вот именно, Гайда не согласен даже на нашу команду. Он сговорился с Найтом и Мицубиси — те выделили полный состав матросов и командиров.
— Пароходы не вернутся… Этого допустить нельзя.
Они очень долго молча смотрели в глаза друг другу.
— Приказ Ленина должен быть выполнен в ближайшие дни. Сорок тысяч солдат отправим на этой неделе, а остальные по мере подхода эшелонов, — вздохнув, сказал Костров.
Суханов пожал плечами, опустил голову.
— Понимаю, Костя, твою тревогу. У самого сердце болит. Нет другого выхода, придется подарить пароходы. В нашем положении не до золотых пуговиц, лишь бы пиджак на плечах остался.
— Как же быть с красногвардейским полком Антонина Янди? — спросил Суханов.
Тревога Суханова передалась Кострову. В наступившей тишине ему казалось, что он слышит стук своего сердца.
— Коммунисты должны начать посадку первыми, — глухо отозвался Костров, не спуская острых глаз с внезапно побледневшего Суханова. — Это предотвратит могущие возникнуть провокации. Нельзя давать Гайде ни одного козыря. Мы можем лишь потребовать амнистии красногвардейцам Янди.
— Но это же для коммунистов смерть. Гайда их всех расстреляет. Это похоже на предательство…
Костров резко возразил:
— Предательство будет в том случае, когда Гайда свои сто двадцать тысяч штыков бросит на Дальний Восток и поможет Отани оккупировать Приморье. И все это под предлогом, что мы якобы препятствуем эвакуации чехов.
— Их невозможно будет уговорить… — нерешительно возразил Суханов.
