Римма. Как вы обо мне плохо подумали! Разве я могу дать такому «колобку» уйти? Съем, конечно!
Богданов. Какие вы все-таки, люди искусства, непредсказуемые во всем!
Богданов уходит. Молчание.
Римма. Последний раз я была в планетарии в детстве, с бабушкой. Она мне рассказала о Константине Эдуардовиче Циолковском. С тех пор вопросы Вселенной, времени и бесконечности меня постоянно волнуют и не дают покоя.
Трауберг. Вы знаете, меня они тоже волнуют. Завтра мне здесь предстоит об этом читать лекцию студентам, – извините меня за такую подробность, я сегодня собирался прийти домой пораньше.
Римма. Ой! Как скучно! А с виду такие озорные мальчишки!
Трауберг. Ну, чтобы вам было веселее, скажу: «мальчишке» надо как-то добраться до Москвы.
Римма. У вас нет машины?
Трауберг. Представьте себе. Из транспорта предпочитаю велосипед.
Римма. Велосипед? Мило. Мужчина с велосипедом – это что-то из моей озорной комсомольской молодости.
Трауберг. Я могу еще успеть на последний автобус, остановка довольно близко от института. Если быстро бежать – я успею.
Римма. Ах, какой вы мотылек! Как все у вас легко! А мне прикажете с сачком за вами бегать?
Трауберг. Не понял, простите.
Римма. Вот так убежите, оставите женщину одну? Ну, это просто как-то не по-мужски!.. Я так ждала этой встречи! Мне столько о вас рассказывали! А вы пришли, познакомились сквозь зубы, заинтересовали ужасно – и тут же хотите бросить. Ну хоть на какую-то минуту может рассчитывать женщина за часы, дни и, может быть, годы ожидания?
Трауберг. Извините. Просто есть обстоятельства.
Римма. Жена? Главное – ничего не бойтесь. Не думайте о жене: что ей может быть больно. Если вам хорошо – то ей должно быть хорошо вдвойне. Забудьте ее немедленно! Жены – это наша общая беда.
Молчание.
И вот жена уже в прошлом. (Улыбнулась.) Ну вот, теперь вам не надо меня бояться.
Трауберг(растерян). Я вас не боюсь.
Римма. Правда? А я боюсь. Вы такой весь заоблачный!
Молчание.
Вам идет седина. Помните, как пела Клавдия Шульженко: «А? Что?.. Да… Нет! Профессор, ты вовсе не стар!..» И там дальше еще более замечательные слова: «Чем мы не пара?!»
Молчание.
Что вы озираетесь? Я же сказала: не думайте о жене. Вы что, меня плохо слышите? У вас что-то со слухом?
Трауберг. Со слухом все в порядке, не беспокойтесь.
Римма. А со зрением?
Трауберг. Если надену очки – я вижу хорошо.
Римма. Так вы меня еще даже не разглядели как следует?!
Трауберг. В общем, вижу я вас довольно смутно, но слышу прекрасно.
