Вялых достал кисет, набил трубку. Иван снял лыжи, обочиной направился вдоль дороги к развилке, узнать, куда повернула машина: в Усово или в Ельники. Галя тоже сбросила лыжи. Решила догнать его, подсказать про кобуру. Но и Вялых увязался следом за ними.
Послышался скрип полозьев.
— Едут, — сказал Вялых, дохнув табачным дымом в Галин затылок.
Иван сам услышал приближающуюся кошевку. Минут пять осталось им еще, чтобы подняться на хребет. И вчера вечером Кеша Анкудинов должен был опередить лошадей, раньше их выйти на дорогу. Почему седоки не видели его? Получалось нечто загадочное. Куда он исчез? Выходит, он почему-то отстал — кошевка проехала раньше. Только так. Но почему он, уже достигнув вершины — оставалось скатиться под гору, — вдруг сбросил лыжи и побежал на дорогу? Впрочем, побежал, не скажешь, скорее побрел. Может быть, он и верно повредил ногу и не захотел рисковать — спускаться по извилистой лыжне в потемках. И по этой же причине отстал от лошадей. Но ведь прошла целая ночь! Ползком можно было доползти до Усово. Да и попался бы он им навстречу, когда сюда ехали. Может, окоченел, свалился на обочине, не было сил голос подать, когда проезжала кошевка? Они трое спали. Дед Ступин тоже мог задремать. Проехали мимо, не заметили.
Или же его подобрал мотоцикл? До развилки осталось немного. Сзади теперь уже отчетливо слышалось повизгивание полозьев и заглушенный снегом цокот лошадиных копыт.
Несколько темных крапин на снегу привлекли внимание. Иван склонился над ними. Кровь! Он прошелся еще немного — посреди дороги алело пятно размером с верхонку.
Галя тоже увидела кровь, увидела, как алое пятно очутилось у Ивана в руках. Она в ужасе зажмурилась. А когда открыла глаза, ей всюду почудилась кровь: на снегу, на деревьях, на плечах милицейского полушубка. Кровяная лепеха все еще была в руках у Ивана. Это была газета, измятая и пропитанная кровью. Типографские строчки ясно проступали сквозь красное. Иван хотел распрямить газету, но она смерзлась, стала ломкой.
— Убили Кешу! — в ужасе выдохнула Галя.
— Кровь, так и убили? — бесчувственно и жестоко просмеял ее Вялых. Выпустил дым из ноздрей. Сейчас Галя впервые заметила, какие они у него широкие и волосатые. Как у лешего.
Иван аккуратно сложил газету, обернул ее носовым платком и спрятал в карман. Делал это медленно и совсем машинально. В уме рождалась догадка.
Подъехал Ступин. Заиндевелые морды лошадей дышали паром у самого плеча Гали. Лошади принесли с собой теплый запах пота и конюшни.
