— Это не я взяла. Это подтверждают данные тестирования. Я сама не сразу поверила, когда он оказался в списке.
— Но там ещё шесть сотен имён. Не понимаю я вашей настойчивости.
— Если честно, я сама не очень-то понимаю.
— А по-моему, всё вы прекрасно…
— Да, я думаю ещё и о нём. В конце концов, поручик пару раз спасал мне жизнь, и если он окажется не хуже прочих….
— Но даже если он согласится, во что я, кстати, не верю, пятьдесят процентов за то, что он погибнет, остальное — за то, что он просто не вернётся. Мы, голубушка, к сожалению, сами толком не знаем, какого результата хотим добиться и что, собственно, надо делать, чтобы достичь незнамо чего. — Генерал кисло улыбнулся, глядя на собеседницу из-под взлохмаченных седых бровей. — Хотя, с другой стороны, я вас вполне понимаю — терять парню нечего и деваться ему некуда. Но нам-то не о нём думать надо, а о деле.
— Но мы в любом случае ничем не рискуем, кроме жизни человека, которому нечего терять, как вы изволили выразиться.
— Нет, голубушка, весь риск в том и состоит, что не мы одни интересуемся этим, с позволения сказать, феноменом. — Генерал потянулся к стакану с остывшим чаем. — Может, в том и не будет ничего хорошего, если мы докопаемся до сути, с позволения сказать, явления. Но если Конфедерация или ромеи раньше нас сообразят, что к чему, — вот тогда и будет нам на орехи. Тогда последствия в лучшем случае ещё сотню лет расхлёбывать придётся, а в худшем — некому будет расхлёбывать.
На этот раз Дина не ответила, она лишь подошла к бару и налила себе стакан минералки со льдом. Генерал зачем-то затеял разговор о том, что давно, ещё месяц назад, было решено и расписано во всех подробностях. Чтобы попасть на остров, агент не должен иметь ни малейшего понятия, что он выполняет чьё-то задание — оно должно затаиться до времени где-то в глубинах подсознания и всплыть только в нужное время в нужном месте. Одним словом, поручик Онисим Соболь, списанный в резерв по причине нервного срыва, длительной депрессии и внезапно выявленной потенциальной политической неблагонадёжности, представлялся самой перспективной кандидатурой — если, конечно, знающие люди из отдела психотехники сумеют ему ненавязчиво внушить всё, что от него требуется. Но люди, находящиеся в его состоянии, обычно легко поддаются внушению. Вот только придёт ли он? На аркане его тащить бесполезно, а если и притащить, то ни разговора, ни дела не будет. Такой вот он, поручик первого резервного реестра…
