Когда забрало вновь закрыло мир от младшего Прыгла, он уже, как следует, разогнался, выставив вперед копье. Шутка Тины о том, что копьеносец собрался забодать сороконожку, неожиданно сбылась. Свет померк, и Прыгл снова споткнулся о камень. Пролетев довольно приличное расстояние, он угодил гадине прямо в пасть. Жвалы щелкнули по железу, обхватив шлем как клещами. Но и копье, в свою очередь, впилось в чудовище.
Прыгл отчаянно орал и молотил кулаками по жуткому рылу. Ополовиненная Тиной тварь явно слабела в конвульсиях, а ужасную пасть надежно затыкал железный шлем. Наконец, совместными усилиями сороконожка была повержена. Осталось только освободить голову Прыгла.
Средний Модл взялся за ноги пленника, а Тина — за шлем.
— Эй, Фруди, — пыхтел Модл, — перестань цепляться ушами, а то оторвем!
И, правда, уши у Прыгла были знаменитые, широко и крепко посаженные и всегда ярко красные. Но теперь от переживаний они почему-то побелели.
Впрочем, уже через час довольная компания наперебой рассказывала жителям Норного поселка о победе над невиданным зверем. После средний Модл какое-то время пребывал в задумчивости, а потом спросил у Тины:
— А что, уменьшить ее, сначала, никак нельзя было?
Но Златовласка только пожала плечами:
— С насекомыми у меня почему-то не получается, а Олли рядом нет.
И она огорченно вздохнула.
* * *
Как только скрипнула входная дверь, попугаиха Апельсинка, подбиравшая на столе крошки, испуганно отлетела в дальний угол. Она так делала всегда, когда приближался камышовый кот. Но на этот раз в щель просунулась другая любопытная морда с плоской безухой головой, глазами-бусинками и встопорщенными усами.
Увидев стоящую за плитой Тину, морда присвистнула и приняла смущенный вид. Тут же из-за косяка над одной головой появилась другая и подобострастно вытаращилась.
— Ага, — сказала Златовласка, — давненько я вас не видела!
Выдры, кланяясь, торопливо прошлепали на середину кухни и потянули носами.
— Как хорошо-с у вас пахнет-с! — сказала первая.
— Точно-точно-с, преотличнейш-ший запах-с! — поддержала вторая.
Тина жарила рыбу. Убрав сковородку с огня и демонстративно накрыв ее крышкой, хозяйка прищурилась:
— Так вы же сырую едите.
У сестриц-товарок огорченно обвисли усы.
— Нет-нет, что вы, это кошмарное заблуждение-с!
— Это вам-с наш-шептывают всякие-с камыш-шовые, они такие-с!
Выдры дружно закивали.
— Ладно, ладно-с, — передразнила их Тина, — может, вы и овес любите-с?
Зверьки переглянулись и, как ни в чем не бывало, затараторили:
