* * *
В кабачке Урчи Гагенса, того самого Гагенса, что раньше держал свое заведение на другом берегу Дидуина, было людно. Сюда, закончив работу, сходились строители, хозяева разрушенных водой усадебок, служащие магистрата и переселенцы, ищущие достойное местечко для переезда. В дальнем углу обосновались Виндибур и Репейник, только что покинувшие борт «Чертополоха» и вышедшие из ближайшего перехода.
Олли и Пит, присев за столик, заказали по сочному бифштексу, хлеба, сыра и немного знаменитого хойбилонского вина. Гагенс как всегда метался между посетителями.
— Сей момент, господин Виндибур, — на ходу принимая заказ, кивнул он, и не успели Олли и Пит оглянуться, хлопнул на стол объемистый кувшинчик. — Это вам от вашего дяди. Мастер Годо наказал мне: как только зайдет мой любимый племянник Олли, угости его, и денег не спрашивай. Во как!
— Ишь, раньше ты в любимчиках не числился, — съязвил Репейник. — Вот что делает слава!
— Ага, — в тон ему согласился Олли.
Вдруг сквозь входную дверь просочился прозрачный Брю Квакл. Посетители заведения стали почтительно здороваться с бывшим паромщиком, но он сразу же проследовал к столу, за которым сидели Виндибур и Репейник.
Переселенцы постепенно привыкали к призраку паромщика. В свое время старого Брю Квакла знала вся округа. Никто и не сомневался, что новый Брю, в каком бы виде он не был, не хуже старого. Иногда усопший куда-то пропадал, но мало ли какие дела у привидений. О том смертному невысоклику знать не нужно, а значит, и не интересно, таковы уж эти создания.
Однако Олли и Пит были посвящены в земные дела загробного паромщика. Брю выполнял особое задание Объединенного Совета. Лучше него никто не мог проследить за перемещениями морков. А они в последнее время снова зашевелились.
Небольшие отряды морков, рыскавшие по освободившимся от воды землям, уже два раза атаковали поселения-заставы. И оба раза, во время нападения, словно из-под земли вырастали воины Коалиции. Морки никак не могли сообразить, откуда появляются пограничники. Поэтому, впервые увидев среди противника хойбов, решили, что это все из-за них, что эти существа — шаманы. За каждого убитого шамана ханы объявили награду.
Самих ханов стало ровно в два раза меньше. Орда подчинялась теперь Мохроку и Глуту. Вернувшийся из-под стен Эред-Бегаса без Горха, без войска, но с неплохим хапосом, Зруюк, раздражал братьев все больше. Отмеченный чародейской молнией младший хан вконец ошалел. Ходил как-то боком, хватаясь за меч по поводу и без повода. Он срубил головы нескольким знатным угробанам и, наконец, добрался до ненавидевшего его Туркана, перерезав братцу глотку у него же в шатре. За что сразу поплатился — Мохрок и Глут убили его.
