, останавливавшие жизнь в городах. Правительство же, используя армию, отвечало тактикой запугивания. За 10 лет гражданской войны погибло свыше 10 тысяч человек. В Непале было опасно, и в новой организации СРН тоже. Наш босс Арджун был одним из политических диссидентов, разыскиваемых правительством. Во время моего пребывания в стране его поместили под домашний арест за противодействие правительству, а ближе к моему отъезду из Непала, в 2005 году, нам пришлось тайно вывозить его из страны.
СРН располагалась в ветхом здании, опутанном натянутыми повсюду проводами. Так выглядел почти каждый дом в Катманду, за исключением посольств и правительственных учреждений. Оказалось, что СРН – крупнейшая общественная организация в Непале. Из числа иностранцев кроме меня там работала англичанка по имени Рут и австриец Бернард, все остальные были непальцами. Все были очень приветливы, и я окунулась в работу с головой, переделывая сайт, редактируя документы, занимаясь написанием глав для книг и предложений по внутренней политике, подавая заявки на финансирование и разрабатывая свой собственный проект в области общественного водоснабжения, санитарии и здравоохранения (ОВСЗ).
Мне нравилась моя работа, особенно опыт самостоятельного ведения проекта ОВСЗ. Во время заседания ООН в Нью-Йорке в 2004 году я посетила лекцию доктора Камала Кара, бросившего вызов традиционной системе своей концепцией общественного улучшения санитарных условий. Он предлагал отказаться от грандиозных проектов в бедных регионах, требовавших инвестиций и модернизации, и сосредоточиться на образовании и передаче основных полномочий местным властям. Его концепция была направлена на то, чтобы содействовать людям в помощи самим себе. Этот человек произвел на меня огромное впечатление, и я с удовольствием подисскутировала с ним после конференции. Мне показалось, что его концепция вполне применима и для работы ОВСЗ.
Основная работа над проектом шла в отдаленном, страдающем от постоянных конфликтов регионе Салаян, расположенном в нескольких сотнях миль к западу от Катманду. Для деревни с населением в несколько сотен человек не было ничего необычного в том, чтобы пользоваться одним или двумя туалетами. Мужчины не стеснялись испражняться прямо на улице. Женщины поступали так же, хотя традиции обязывали их делать это только до рассвета и с наступлением темноты.
Мы предложили всем жителям региона посетить так называемые «прогулки стыда», где им наглядно показывали, как отходы попадают в воду, на шкуры скота, на урожай, руки и ноги людей. Было подсчитано, что в организм человека ежедневно попадает примерно 10–20 граммов чужих фекалий. Чувство отвращения и стыда заставляло людей жаждать перемен и обсуждать, как можно улучшить ситуацию. Это был процесс по передаче полномочий, начиная с низов – полная противоположность тому, что мы обсуждали в свое время у подножия извергавшегося вулкана.
