На последнем утреннем сеансе перед отлетом к дочери он рассказал мне свой сон. Сила этого сновидения потрясла его, на каком-то уровне он мог истолковать его и понять его смысл, однако наше обсуждение привело его к более глубокому пониманию того, что можно было бы назвать его основным комплексом. Не забывайте, пожалуйста, о том, что сновидец не изобретает свой сон намеренно, но тем не менее это – его сон, проистекающий из более широких слоев его жизни, чем те, что находятся под властью комплекса.
Моя мать умерла. Она лежит в черном гробу прямо передо мной. Со мной рядом стоит мой отец и другие, но это всего лишь их тени, они ничего не говорят и вскоре исчезают.
Врач и я собираемся сделать вскрытие. Я не очень хочу этого. Но врач говорит, что мы обязаны, что эту нужно сделать для кого-то. Я понимаю, что кому-то необходима информация, которую мы получим после вскрытия.
Мне в голову приходит мысль: «Почему я? Неужели то, чего не может сделать муж, должен сделать сын?».
Врач скорее похож на чародея из былых времен. Он одет во все черное, а в руке у него – длинный посох, которым он пытается открыть гроб.
Я боюсь, что могу чем-то заразиться от разлагающегося тела. Врач открывает гроб. Перед нашими глазами – женщина в длинном черном платье с объемными плечами. Она не похожа на мою мать ни в один из периодов ее жизни. Женщина выглядит молодой, ей около тридцати, и она совсем не кажется мертвой. Теперь я вижу – это Джолин [покойная жена Джеффри].
Она как будто бы пробуждается ото сна. Врач не успевает прикоснуться к ней, как она встает и оказывается напротив нас. Я думаю, что это Джолин, и я не хочу, чтобы она снова вернулась к жизни.
Врач говорит: «Их лучше оставить в покое». (Мне кажется, что он имеет в виду эту женщину, лежащую в гробу, и подобных ей.) Он заносит посох, чтобы убить ее и закрыть гроб. Я кричу «Нет!» и останавливаю его. Восставшее из мертвых тело пугает меня, но мысль об убийстве пугает меня еще больше.
Женщина ругает врача, оскорбляет его, называя грубыми словами, как если бы они были знакомы. Я замер, съежился, жду, что будет дальше.
Она выходит из гроба, прохаживается по комнате и произносит: «Я здесь главная. Я вернулась».
Она скользит по воздуху и приближается ко мне. Она целует меня в губы, а затем удаляется темной тенью и исчезает. Ее поцелуй остается на губах кислой горечью.
Скажите, кто способен сознательно такое придумать? Однако, несомненно, сон принадлежит сновидцу и вытекает из истории его призраков. Сон был леденящим, пугающим, но Джеффри сказал, что теперь никогда не забудет его.
