— Я не знаю, Дженни. Я просто не знаю. В последнее время я не верю никому, и все это началось с тех пор, как в город вернулся Кэри Хейл. Но я рада: если бы не он, я бы никогда не вспомнила то, что случилось со мной тогда.
В завершении этого дурацкого дня, мне пришлось идти на чердак школы, который мы с Дженни присвоили себе для нашей газеты; здесь была тишина, которую я хотела слышать сейчас, и здесь было уютно: помещение делилось на два равных квадрата — в одном, обосновались мы с нашими письменными столами, с книжными стеллажами, по обеим сторонам от нас, и один из которых, скрывал ободранную стену, за которой была вторая часть чердака, куда не ступала нога человека.
Света не было, но нам с Дженни хватало двух вертикальных окон, расположившихся прямо перед нашими столами, со всяким хламом, который мы притаскивали из дома, для наших разоблачающих статей. Если говорить откровенно, наша с Дженни газетенка была не официальной, но никто не собирался нам ставить палки в колеса, а некоторые даже присылали нам всякие сплетни, в надежде, что мы все это опубликуем.
Я села за свой стол, и включила компьютер, одновременно открывая банку кофе. Сделав глубокий глоток, я на несколько секунд, блаженно расслабилась, потому что мысль о том, что через час с лишним я буду дома, согревала лучше любого кофе. Дешевого кофе из торгового автомата.
После нескольких минут ничего неделанья, я все же открыла почту, и прочла все письма — некоторые с усмешкой, некоторые, хмурясь. Содержание этих писем было примерно таким: «Ты пишешь всякую фигню, хватит позорить нашу школу». «Напиши о диетах, моя девушка за месяц похудела на тридцать килограмм». «Ты ужасна, и я тебя ненавижу за твою статью о наркотиках». «Мне хотелось бы чтобы у тебя пальцы отвалились, и ты не смогла печатать эти дурацкие статьи».
— Мило…
Я съела две булочки, но это не утолило мой голод, а спускаться лишний раз в кафе желания не возникало — за окном уже разливались сумерки, прилипая чернотой к запотевшему стеклу.
Монитор осветился синим — пришло сообщение от Дженни: «Ты как? Прости что ушла. У меня все плохо — Элизабет не хочет уступать».
Дженни ушла домой раньше, чтобы отвоевать у мачехи небольшую роль в приготовлении праздничного ужина для своего отца в честь его дня рождения.
«Мне грозились оторвать пальцы, и подкараулить, когда буду идти домой. Разберись с Элизабет, включи все свое обаяние».
«Ты прочла мою статью о Кэри?».
«Да, но там нет ничего, чего я бы не знала о нем, и я уверена никто не будет в восторге от того, что мы собираемся написать. Так что мы должны придумать что-то другое».
