Евгения сидела в своем номере злая, с пылающими щеками. Какое он имеет право ее оскорблять?! Да, она ошиблась. Между прочим, это первая серьезная ошибка Евгении Анисиной с тех пор, как ее назначили генеральным директором!
«Выключи ЕБ, – велела она себе. – Хотя бы на двенадцать дней. Немедленно выключи…»
…Проверив сейф, он успокоился окончательно. А, посидев с полчаса в инете, и вовсе пришел в прекрасное настроение. Напевая «В Багдаде все спокойно», – плеснул себе виски в стакан, бросил туда лед и, выйдя на веранду, какое-то время стоял, облокотившись на перила и глядя на залив. Стакан приятно холодил пальцы, виски было отличным, виды великолепными. Фортуна наконец над ним сжалилась. Послала все то, о чем он молил ее долгие годы. Молил безуспешно, как ему всегда казалось. Но должно же человеку наконец повезти?!
Ева – прекрасная женщина! То, что ему нужно! Такого секса у него еще никогда не было и такого полного взаимопонимания, хотя они почти не разговаривали. Так, отдельные слова, которые его заводили, все из области интимных отношений. Да и о чем тут говорить? Выяснять, чем занимается ее сожитель и сколько у нее было абортов? Свою собственную биографию он ей рассказывать тем более не намерен. Это вообще табу. Лежит под шифром в сейфе. Деньги он будет доставать оттуда только в отсутствие своей женщины, если потребуется наличка.
Он сладко потянулся, предвкушая ночную прогулку по Бангла-роуд. Надо будет заглянуть на порно-шоу, где тайки проделывают всякие забавные штуки со своими половыми органами. Так, для ознакомления. В Тае вообще много забавного. Эти дети природы, тайцы, живут с ней в полной гармонии, отбросив всякую стыдливость. Должно быть, это из-за жары. Когда на тебе так мало одежды, трудно сохранять целомудрие.
В четыре он пошел в «гарден» своей Евы, за ее вещами…
… Домой они вернулись далеко за полночь.
– Как я устала, – простонала Евгения, повалившись ничком на кровать.
– Э, нет, так не пойдет! – он довольно сильно шлепнул ее по попе. – У нас не так уж много времени, и нельзя терять ни дня. Вставай, иди в душ! – повелительно сказал Алик.
И она послушалась.
И снова был секс, о котором она раньше и не мечтала. Вернее, мечтала втайне, но думала, что этого с ней уже никогда не случится. Потому что эти свои желания она боялась озвучить, боялась даже думать о них при свете дня, только ночью, в полной темноте, когда муж уснет. И, свернувшись калачиком на самом краю их огромной супружеской кровати, Евгения грезила о том, как бы это могло у них быть, если бы главой семьи была не она, а ее мужчина.
