— Кама Вараш обманул тебя, божественная. Убей меня, но он обманул, и
я не стану молчать, поскольку дело касается тебя и чести армянской царицы.
Кама Вараш принесет в жертву своих девственниц.
Мари-Луйс взъярилась:
— Молчать! Слышишь, молчать!
И она, не глянув больше на Таги-Усака, удалилась. А он стоял
недвижим, с опущенной головой. В полночь Мари-Луйс велела позвать его.
Таги-Усак пришел усталый и мрачный. Царица повела его в небольшую комнату,
где едва светился маленький огонек в чаше. На деревянной кровати спала
златокудрая миловидная девушка.
— Как ты думаешь, кто это? — спросила Мари-Луйс.
— Кажется, девушка, предназначенная хеттами в жертву Шанту?..
Царица вывела его из комнаты.
— Несчастная будет спать два дня и две ночи, пока не кончится
действие дурманящего зелья, которым ее опоили. Кама Вараш подарил мне это
дитя в приемные дочери.
Таги-Усак опустился на колени, обхватил руками ноги царицы и
взмолился:
— Не верь Кама Варашу! У него есть другая девушка для
жертвоприношения. Он хочет обвести тебя. Не верь ему!
Мари-Луйс вырвалась из его рук и сердитая удалилась. Уже из-за двери
она крикнула:
— Не смей попадаться мне на глаза!
Таги-Усак, ошеломленный, так и остался на коленях.
* * *
Великий жрец Арванд Бихуни с ритуальными телодвижениями приблизился к
колоннам храма Мажан-Арамазда. Их было четыре, мраморных, массивных
колонны с входными вратами посредине, украшенными чеканкой с образом
Мажан-Арамазда в центре.
Паломники до того излобызали медь чеканки, что она местами
протерлась. Жрец благоговейно погладил изображения богов и, поддав плечом
створку, вошел в храм.
Внутри было темно. Из ниши вдруг вынырнул какой-то призрак с белою
бородою по пояс и запалил факел. В конце храма, под самый верх поднималась
причудливая пирамидальная колонна, с которой свисал принесенный в дар
храму царем Уганной его заветный щит, целиком из чистого золота. У дверей,
ведущих в помещение для жертвоприношений, высились два толстенных столба.
На стенах были изображены теленок и корова. В углу стоял треножник,
напоминающий: бычьи копыта, на нем купель с водою для отпущения грехов.
Великий жрец обмакнул пальцы в воду, провел ими по лбу и по бороде,
подсыпал ладана в курильницу и опустился на приступок возле нее. Старый
