— Именем богов прошу, представь нам твою старшую дочь!..
Мари-Луйс помнит, как ее привели к царю и как она смело спросила:
— А где же тот, кому боги предназначили меня в жены?
Стоявший на боевой колеснице престолонаследник Каранни набросил на
нее аркан:
— Здесь я, дикая лань! Пади ниц! Покорись!
Облака в небе вдруг рассеялись. Выглянуло солнце. Время близилось к
закату. Дым из их дома-крепости потянулся в небесную высь. Жрецы Сисакана
сочли все это добрым знамением перед венчанием.
В ту ночь Мари-Луйс, развязав пояс девственности, сказала супругу:
— Если бы наше бракосочетание свершалось не волею богов, а только по
твоему желанию, и тогда оно состоялось бы. Боги ниспослали тебя в великую
радость, в усладу мне...
Мари-Луйс еще многое вспомнила, но горечи сожаления при этом не
испытала.
Завиделись группы нерикцев. В коротких одеждах и в островерхих
шапках, почти все рослые, зеленоглазые, они приближались с какими-то
выкриками, словно заговаривая, околдовывая все вокруг. Мари-Луйс брезгливо
передернулась. Особенно неприятными были откровенно вызывающие
телодвижения жриц.
Мысленно она вновь перенеслась ко дням своей свадьбы, будто в них
помощь искала...
На рассвете Каранни повязал на жене ее пояс, который всю ночь
оставался расстегнутым, поднял ее на руки, вынес из покоев, усадил в
колесницу и обратился к прибывшим с ним на свадьбу приближенным и воинам:
— О потомки Мажан-Арамазда и Эпит-Анаит! Исполнилась воля богов, я
женат. И теперь я вижу и вширь и вдаль, как сокол, и могу одним взглядом
охватить все поле боя. И слух у меня отныне как у дикой кошки, могу
издалека услышать ненавистные голоса наших недругов. Я говорю вам, о
храбрецы, что этой ночью великий бог Мажан-Арамазд вознес меня в свои
чертоги и повязал нас пурпурно-огненным поясом.
Он снял с себя белый плащ и набросил его на плечи жены.
— Вот ваша царица! Она — избранница богов и возлюбленная дщерь богини
Эпит-Анаит! Почтите ее!
— Слава нашей царице! — загремело воинство...
Все это было шесть лет назад.
По дороге в Нерик с грохотом катили запряженные быками телеги.
Завидев царскую свиту, возницы поспешили отогнать быков на обочину,
осадить их и прижать к земле. Караван тянулся в горы, к кочевым пастушьим
племенам. Вез им в обмен на мясо сыр, на шерсть и кожу — ячмень, пшено и
