В те времена | страница 9
Ну, держись!
Так давай, брат, веселиться:
В жилах — кровь, а не водица,
Нам с тобой еще сгодится
Эта жизнь, эта жизнь!
К чему считать гроши,
Соседям строить куры,
Когда так хороши
Глаза моей Лауры!
Она мне не верна,
Но — Бог тому свидетель, —
Лишь святости нужна
Такая добродетель!
А мы — побей нас гром! —
И в праздники грешили,
Но — если не помрем, —
Так значит, будем живы!
Припев.
Повыцветут года
Как старые чернила…
Куда, скажи, куда
Уходит все, что было?..
Судьба, как домосед,
Свою колоду мечет:
Теперь иных уж нет,
А те, поди, далече…
Все меньше за столом
Товарищей служивых,
Но — если не помрем,
Так значит, будем живы!
Монета
Оставалось еще чуть-чуть
Недопитого зелья
Неисполнившихся причуд
В синей чаше апреля.
И последнего дня кристалл
Своей хрупкостью нежной
В глубине этой чаши блистал,
Обещая надежду.
Но, подброшена просто так,
Закатилась монета…
Может быть, это был пятак, —
Ну, а может — планета,
На которой я счастлив был
От июня до мая,
На которой тебя любил,
Каждый вздох принимая…
На которой тебе одной
Подвенечное платье
Из лучей, оброненных луной,
Мог, как песню, соткать я…
…Бушевала всю ночь метель,
Цвет роняла вишневый,
Предъявляя счета потерь
Старых весен и новых.
«Как на старой акварели»
* * *
Как на старой акварели,
Наши выцвели шары.
Да дружок, мы постарели,
Не щедры и не храбры.
И не валко и не шатко
Ходим-бродим взад-вперёд.
Осень — рыжая лошадка
Ухом преданным прядёт.
Голосок поёт фальшиво,
Намекая: мол, пора!
То, что шили — не дошили,
Отложили на вчера.
Ах, вчера! Какое зелье,
Сколько сладкого вранья!
Бесшабашное веселье,
Медовая полынья…
Все разъехались куда-то,
Нас забыв навеселе…
Лишь огарочек косматый
Догорает на столе.
Ну, а мы с тобой, дружочек,
У огарочка свечи
Просидим до полуночи,
Уминая куличи…
1984 г.
Бьют часы
Бьют часы,
Ночь неслышно тает,
Шорохи вплетая
В волосы твои…
Две руки,
Или два смятенья
Проплывут как тени
У моей щеки.
И тогда
Вспыхнет все как будто,
И замрут минуты,
Бег свои нам отдав…
Бьют часы.
По ступенькам утлым
Вниз сбежало утро,
Звезды погасив…
Трубач в Ялте
Он играл на трубе,
сыпал ноты как спелые вишни,
Будто душу его
вел по райскому саду Всевышний…
Он играл на трубе,
будто плакал навзрыд об умерших.
Ну, а сам в забытьи
посягал на бессмертье, не меньше.
Он играл на трубе
в захолустном приморском вертепе,
Словно кони неслись,
распластав свои гривы над степью…
Он играл на трубе,
будто губы его вспоминали,
Как на Лысой горе
мы его второпях распинали…
Он играл на трубе,
словно чуял страданья и гибель, —
Но прощал нам свой крест
и намеренья наши благие.