Индивидуальность и неповторяемость психических явлений представляет основное их свойство, засвидетельствованное внутренним восприятием, и с этим свойством психологу, конечно, приходится считаться; оно, однако, не исключает возможности построения общей теории. Без сомнения, психология никогда не станет, наукою в том смысле, в каком мы говорим, например, о науках, имеющих своим предметом неорганическую материю, но зато психология имеет перед ними одно великое преимущество – непосредственности и внутренней достоверности данных, полученных путем внутреннего восприятия. Понятия, под которые мы подводим явления внешнего мира, не применимы к душевным явлениям; нельзя в этой области достичь и той точности измерений, которая достижима в объективном мире, но отсюда еще не следует, что, вообще, никакой общей психологической теории быть не может. Индивидуальность психических явлений не исключает того, чтобы все живые существа, одинаково индивидуальные, имели общие между собой черты; неповторяемость же психических явлений тоже не представляет непреодолимого препятствия, ибо естественно предположить, что одинаковые условия вызывают сходные психические явления. Хотя в психологиях приводится много в научном отношении малоценного и недостаточно проверенного материала, но вряд ли можно утверждать, что все содержание психологии никакого научного значения не имеет.
Итак, если возможно знание о душевных явлениях путем внутреннего восприятия, но в то же время знание это слишком ограничено, то возникает вопрос о том, каким путем расширить его.
Психологии нет никакого основания стоять на точки зрения строгого солипсизма. Хотя внутреннее восприятие и говорит нам лишь о наших состояниях и о том, что всякая иная душевная жизнь, кроме нашей собственной, познается нами лишь при посредстве представлений о чужом Я и толкуется по аналогии с нашими душевными состояниями, но нет никаких оснований считать это толкование неправильным и необоснованным. Ведь и внешний мир познается нами путем представлений (положение Шопенгауэра – мир есть мое представление – безусловно истинно), точно также как и чужое одушевление; психология может указать условия, которые приводят нас к вере в независимое существование внешнего мира и чужого одушевления, но психологии нет никакого дела до вопроса о праве придавать представлениям объективное значение, – это задача гносеологии. Признание существования чужой душевной жизни и возможность толкования ее по аналогии с нашей собственной значительно расширяет пределы психологического исследования. Но расширение границ психологии возможно не только в смысле объективном, но и в области чисто внутренней. Внутреннее восприятие говорит нам лишь о том, что происходит в индивидуальном сознании в этот момент, но память сохраняет представление о предшествовавших состояниях и дает рефлексии возможность сравнения прошлых переживаний с настоящими, а благодаря сравнению – возможность нахождения общих черт.
