Сборник № 4. Что такое психология? | страница 30



; далее – Дильтей, Фолькельт, Б. Эрдманн, Т. Липпс18решительно стоят на этой точке зрения. Они не считают для себя убедительным возражение, что мы не можем видеть нашего видения, а, напротив, именно из этого обстоятельства делают вывод, что о нем мы узнаем путем иного направления сознания, чем о цветах. Они отрицают, что сознание видения сводится к возникающим одновременно с цветовыми ощущениями явлениям памяти, дающим нам образ органа зрения и т. п. Еще менее возможными они считают такие толкования относительно сознания процесса суждения или хотения. Они считают, что схватывают душевную жизнь и деятельность в самих себе, цвета же и звуки только как содержания актов восприятия, т. е. особого класса душевных функций. Содержание и акт по этому учению друг с другом связаны, как мы в дальнейшем подробнее опишем, но не сводимы одно к другому.

Многочисленные новейшие психологи, признающие различие по существу между ощущениями и только представлениями, также допускают, в этом пункте по крайней мере, данность функциональных различий. Ибо так как воспринимаемый зрением цвет отличается от только представленного не своим цветовым тоном, светлостью, интенсивностью или каким-нибудь другим признаком, относящимся к содержанию, то что же имеют в виду, когда говорят о различии по существу, качественном или специфическом, как не функциональное различие, различные способы психического отношения к одинаковым явлениям? А так как это различие причисляется к фактам сознания, то в этом пункте принимают, если я не ошибаюсь, функциональные различия, как непосредственно данные.

Необходимо подчеркнуть, что утверждение возможности восприятия психических функций, как таковых, не содержит в себе необходимо отрицания бессознательных психических функций. Так, третья из приведенных выше четырех точек зрения допускает, что интеллектуальные функции протекают бессознательно. Но и четвертая не исключает a priori, что бывают такие бессознательные состояния и деятельности, которые во всем равны воспринимаемым психическим деятельностям, но лишены признака сознательности. Относительно этого пункта мы ограничимся этими краткими замечаниями.

Мы не касаемся здесь также волюнтаризма и вопроса «о чувстве деятельности» и о понятии «я». Как бы мы ни отвечали на вопрос, представляет ли волевой акт основную функцию, и как бы ни истолковывали многозначное чувство деятельности, здесь речь идет только о сознании хотения и деятельности, а этот последний вопрос не зависит от того, какую позицию мы занимаем по отношение к первым. То же самое относится и к понятию «я». Сознание психических функций не есть тем самым сознание субстанции позади функций. Функциональная психология уживается с воззрением, что душа есть целое из функций и предрасположений; при этом, конечно, тело тоже рассматривается лишь как целое из физических процессов, свойств, сил, предрасположений – независимо от взгляда на отношения обоих комплексов друг к другу