Существует мнение, что дети и животные обладают некими чудесными способностями, непостижимыми для разума взрослых и стоящими неизмеримо выше любых соображений, диктуемых здравым смыслом. Это суждение, объясняемое любовью к парадоксам и весьма популярное среди населения, в основном среди дам определенного круга, для миссис Томас Солли являлось непреложной истиной.
— Просто диву даешься, как они все понимают, эти малые дети и твари бессловесные, — рассуждала она. — А вот поди ж ты, все видят насквозь. Их не проведешь. Умеют отличить золото от грязи и сердца человеческие читают словно книжку. Чудеса, да и только. Видно, чутье у них такое.
Высказав этот бесценный перл философской мысли, она по локти погрузила руки в корыто с мыльной водой и с обожанием взглянула на своего постояльца, сидевшего у двери и державшего на колене толстого полуторагодовалого младенца.
На другом его колене примостилась красивая полосатая кошка.
Джеймс Браун, пожилой моряк, маленький и щуплый, имел вкрадчивые манеры, был учтив и слегка хитроват. Но, как все моряки, он любил детей и животных и умел располагать их к себе. Вот и сейчас, когда он сидел, перекатывая пустую трубку в беззубых деснах, младенец радостно улыбался и пускал слюни, а кошка, свернувшись пушистым клубком, мурлыкала и восторженно перебирала лапами, словно собиралась примерить новую пару перчаток.
— Должно, скучно вам будет на маяке, — предположила миссис Солли. — Трое мужчин и никого вокруг, даже поговорить не с кем. Господи, представляю, какой там кавардак, без женщин. Некому присмотреть и навести порядок. Да и делать весь день, поди, нечего. Темнеет ведь сейчас поздно. Ума не приложу, как вы там станете коротать время.
— Да у меня будет много дел, — возразил Браун. — Лампы и стекла почистить да помыть, решетки покрасить. Кстати, мне уже пора, — добавил он, оглянувшись на часы. — В половине одиннадцатого начнется прилив, а сейчас уже восемь.
Поняв намек, миссис Солли начала торопливо вытаскивать из воды белье, скручивая его в короткие жгуты. Потом, вытерев руки о фартук, забрала у Брауна протестующего малыша.
— Комната всегда наготове, мистер Браун. Можете приходить, когда наступит ваш черед отдыхать. Мы с Томом будем только рады.
— Спасибо, миссис Солли, — ответил Браун, осторожно спустив кошку на пол. — А я пуще вашего буду рад.
Он приветливо пожал хозяйке руку, поцеловал младенца, потрепал кошку под подбородком и, закинув на плечо сундучок, вышел из дома.
