— И как, по-вашему, был убит покойный? — спросил инспектор.
— Я считаю, что убийца заманил его в дом и угостил. Хозяин сидел на том самом стуле, где сейчас находитесь вы, а Бродский расположился вот в этом маленьком кресле. Потом убийца напал на него с тем прутом, который нашли в крапиве, но не смог убить с первого удара. Завязалась борьба, и в конце концов Бродский был задушен скатертью. Есть еще одна деталь. Вы узнаете этот обрывок шпагата?
Торндайк вынул из своей коробочки кусочек шпагата, найденный им у рельсов. Инспектор кивнул.
— Обернитесь, и вы увидите, откуда он взялся.
Посмотрев назад, полицейский обнаружил моток белого шпагата, лежащий на каминной доске. Отмотав небольшой кусок, Торндайк сравнил его с обрывком, который держал в руке.
— Они оба с зеленой ниткой, что значительно облегчает опознание. Убийца использовал шпагат, чтобы связать саквояж и зонт. В руках он их нести не мог, так как тащил на себе труп. Однако, наш препарат уже готов.
Торндайк снял колбу с треножника и, энергично встряхнув, посмотрел на ее содержимое через лупу. Спирт стал темно-коричневым и приобрел густую консистенцию.
— Думаю, для общего анализа достаточно, — заметил он, вынимая из чемоданчика пипетку и предметное стекло.
Взяв со дна немного спирта, Торндайк капнул им на предметное стекло, положил сверху покрывное и поместил под микроскоп. Мы молча наблюдали, как он приник к окуляру. Наконец Торндайк поднял глаза и, обращаясь к инспектору, спросил:
— Вы знаете, из чего делают фетровые шляпы?
— Точно не скажу.
— Лучший фетр делают из кроличьей и заячьей шерсти, точнее, из мягкого подшерстка, который пропитывают шеллаком. В этих угольках явно содержится шеллак, а под микроскопом видны крошечные волоски кроличьей шерсти. Поэтому я без колебаний могу утверждать, что это то, что осталось от жесткой фетровой шляпы. Следов краски я не обнаружил, так что шляпа, по всей видимости, была серой.
В этот момент наше тайное совещание было прервано торопливыми шагами по садовой тропинке, и в комнату влетела женщина.
Застыв от изумления, она молча смотрела на нас, а потом возмущенно произнесла:
— Кто вы? Что вы здесь делаете?
Ей навстречу поднялся инспектор.
— Я полицейский, мадам. А вы, простите, кто?
— Я экономка мистера Хиклера.
— А мистер Хиклер скоро придет?
— Нет. Он только что уехал на паромном поезде.
— В Амстердам? — предположил Торндайк.
— Полагаю, что так, хотя вам-то какое до этого дело?
— Он, вероятно, торгует бриллиантами? Этим поездом обычно ездят торговцы драгоценностями.
