— Позже я все вам объясню. А пока мы должны осмотреть дом. Надеюсь найти там растоптанную папиросу или, может быть, сигару, овсяное печенье, деревянную спичку и даже пропавшую шляпу.
При упоминании шляпы инспектор ринулся к задней двери, но, обнаружив там засов, решил толкнуться в окно. Оно также оказалось запертым, и мы, по совету Торндайка, обошли дом, чтобы попытаться войти в переднюю дверь.
— Она тоже заперта, — сообщил инспектор. — Боюсь, нам придется ее взломать. Весьма неприятная ситуация.
— Проверьте окно, — предложил Торндайк.
Инспектор последовал его совету, безрезультатно пытаясь открыть задвижку складным ножом.
— Не выходит, — пожаловался он, возвращаясь к двери. — Нам все-таки придется…
Он осекся, изумленно взирая на открытую дверь, в то время как Торндайк что-то опустил в карман.
— Ваш дружок не теряет времени даром, вот и дверь успел вскрыть, — заметил инспектор, обращаясь ко мне, когда мы вслед за Торндайком входили в дом.
Однако вскоре его критический настрой в очередной раз сменился изумлением. Мы вошли в небольшую гостиную, чуть освещенную газовой лампой. Торндайк прибавил газ и осмотрелся. На столе стояли бутылка виски, сифон, стакан и коробка печенья. Указав на нее, Торндайк скомандовал:
— Взгляните, что там в ней.
Приоткрыв крышку, инспектор посмотрел внутрь, начальник станции заглянул через его плечо в коробку, и затем они оба уставились на Торндайка.
— Во имя всего святого, сэр, как вы узнали, что в доме есть овсяное печенье? — воскликнул начальник станции.
— Вас разочарует мой ответ. Посмотрите теперь сюда.
Он указал на камин, в котором лежала недокуренная раздавленная папироса и круглая деревянная спичка. Инспектор пораженно уставился на эти предметы, в то время как начальник станции продолжал смотреть с суеверным благоговением на Торндайка.
— У вас с собой личные вещи покойного? — спросил мой коллега.
— Да, я положил их в карман для надежности.
— Тогда давайте взглянем на кисет, — предложил Торндайк, поднимая расплющенную папиросу.
Когда инспектор вынул и открыл кисет, Торндайк осторожно разрезал папиросу своим острым карманным ножом.
— Итак, какой табак в кисете покойного? — спросил он.
Инспектор взял щепотку и, посмотрев на табак, с отвращением понюхал.
— Эта какая-то вонючая смесь, скорее всего «латакия».
— А здесь что у нас? — поинтересовался мой друг, указывая на вскрытую папиросу.
— Да то же самое.
— Теперь давайте посмотрим, какая папиросная бумага у него в пачке.
