Отлетев на перила, ниндзя потерял равновесие и, не удержавшись на ногах, перевалился через ограждение. Соскользнув, он мешком полетел вниз.
Расправившись таким образом с неизвестными врагами, Шон бросился в комнату, чтобы, вернувшись к Изумо, все-таки выяснить, что же здесь происходит. По дороге его остановил, но лишь на мгновение, едва пришедший в себя после очередного нокаута ниндзя. Он схватил Шона за ногу и прилагал все силы, чтобы тот не вырвался. Из-под синего башлыка, которым была закутана его голова, смотрели мутные, лишенные всякой мысли глаза. Шону хватало только одного взгляда, чтобы понять, насколько сейчас плохо себя чувствует этот несчастный. Поэтому, без труда вырвав ногу из его рук, Шон легко ударил носком ботинка по скуле лежащего, от чего его руки, отпустив добычу, безвольно упали на пол.
Чувство настороженности все же не исчезало: ведь уже дважды противник приходил в себя гораздо раньше, чем полагалось (Шон знал силу своего удара)… По возвращении в комнату победитель внезапно обнаружил, что Изумо, которого он оставил здесь в одиночестве, пропал самым загадочным образом. Его не было нигде — ни в маленькой прихожей, ни в коридоре.
Пустившись вниз по лестнице, Дэвидсон снова выбежал в холл гостиницы, где все оставалось по-прежнему. Старый портье все так же возился с безделушками возле полочек на стене. Но только на этот раз Шон так и не успел задать ему тот же вопрос, с которым обратился в прошлый раз. Старик молча указал высохшей рукой на дверь и сказал:
— Они только что вышли отсюда.
Шон кинулся на улицу. Дорога была пуста, но вдалеке, на перекрестке в конце квартала, он заметил черное пятно, нырнувшее за угол. Он так и не смог ничего толком разглядеть, хотя и чувствовал, что это именно те, за кем он гонится.
Бросившись вслед, он петлял по улицам, несколько раз сворачивая в разные стороны, стараясь угнаться за черным силуэтом; бежал все быстрее и быстрее, не чувствуя усталости, но ничего не получалось. Каждый раз, как только он оказывался на углу, беглецы куда-то исчезали, и только вдалеке, на следующем перекрестке, снова и снова мелькал неясный черный контур, зовущий Шона за собой.
Неожиданно погоня закончилась в тупике возле больших кирпичных строений портовых складов. На площадках, где обычно загружались и разгружались трейлеры, и в узких проходах между домами было пусто. Шон остановился, переводя дыхание.
Какое-то неясное движение, чудом замеченное боковым зрением, заставило Шона поднять голову. Теперь он четко видел цель.
